Три большие любви Краматорска

Война на востоке изменила многое. Год тому административным центром Донецкой области стал Краматорск — город промышленный, переживший две оккупации гитлеровскими войсками и одну — российскими террористами. Есть мнение, что тут осталось много сочувствующих «ДНР», втихую мантрирующих «Путин, приди», не считающих День Независимости Украины праздником, как и наши войска — освободителями. Так ли это? В поисках ответов на эти вопросы, журналисты АСН отправились в Краматорск.

Путь в другую реальность

Главной целью поездки в Краматорск, куда нас пригласил глава Донецкой областной военно-гражданской администрации Павел Жебривский, было интервью. Услышав о запланированной командировке, близкие и коллеги волновались.

Одни пытались отговорить, другие советовали, где взять бронежилет, третьи утверждали, что там за украинский язык или тризуб стопроцентно побьют. И искренне удивлялись, что в Краматорск ходят поезда, включая экспресс «Интерсети».

Кстати, несмотря на то что в Краматорск идет два поезда, билеты на них взять проблематично, — пассажиров много. Это не только военные, как кто-то мог бы подумать. И ведут себя люди в восточных экспрессах и ночных поездах точно так же, как и в западных: читают, переписываются, перекусывают, общаются, спят.

Машина времени

Первое впечатление от Краматорска — шок: город очень похож на изображение со старой пожелтевшей советской открытки. Кажется, что попал как минимум в 80-е прошлого столетия, а как максимум — еще и раньше. В ХХІ век возвращают разве что не так давно отремонтированный вокзал (капремонт проводился в 2014 году), украинские флаги и тризуб на центральной площади.

Но фронт близко. Об этом напоминает усиленная охрана админзданий и центральной гостиницы, а также наличие в центре города вооруженных людей в форме. А еще — надписи-указатели на домах «Бомбоубежище»

Неприятно удивляет ветхость. То, за что отвечает власть, — чинится, красится, убирается. А красить, убирать, ремонтировать свои дома и обустраивать дворы жители, судя по всему, не спешат. Редко где увидишь новый стеклопакет. Чаще рамы пугают облезлой вздувшейся краской.

Оказалось, что информация о зашкаливающем патернализме жителей востока — не миф, а жестокая реальность. Здесь все ждут, что придет дядя от власти или предприятия, все починит, побелит и покрасит. Никому даже в голову не приходит скинуться двором и отремонтировать подъезд. Все это, как утверждает Жебривский, — «совок» на капиталистических ногах. Предприятия, магазины, кафе, транспорт — все работает. Да что магазины — есть действующие автосалоны.

Краматорск, честно говоря, выглядит намного богаче, чем провинциальные городки в других регионах Украины. Если это все отмыть, отскоблить и перекрасить — спокойно можно возить туристов, интересующихся архитектурой и обычаями СССР.

Хлеба и зрелища

В самом городе никто не голодает. Можно купить как российский лимонад, так и львовское мороженое. Кстати, на улице с пивком там сидеть не принято. Занимаются этим разве что некоторые любители и профессионалы питейного дела, но где их нет?!

Идем дальше, смотрим, что и как. Наткнулись на киоск «Союзпечати» (название пробилось даже через толстый слой краски!) и, понятное дело, решили посмотреть, какая периодика популярна. Выяснили, что купить прессу на украинском языке — проблема. В киоске полно глянца и пара-тройка газет на русском. Прошу у продавца продать мне все, что есть на украинском. В ответ слышу безапелляционное: «У нас русскоязычное население!» Спустя мгновение женщина добавляет, что попыток торговать прессой на украинском даже не предпринималось — ее как не заказывали, так и не заказывают.

Украинский язык в Краматорске — и впрямь редкость. На нем говорят приезжие: представители власти, военные, журналисты и волонтеры. Хотя во время переписи населения в 2001 году более 70% жителей Краматорска считали  себя украинцами и только около 27% — русскими. Местные в разговоре перейти на украинский даже не пытаются. Но услышав «дякую» или «до побачення», улыбаются и тоже отвечают на украинском.

Неюные ленинцы

Люди в своем большинстве неконфликтные. Правда, чужаков они выделяют сразу и пристально рассматривают. Кто постарше, с открытым осуждением спрашивают: «Что, на войну посмотреть?». Услышав, что не войну, а город, начинают рассказывать обо всем (кроме войны, сепаратистских настроений, политической ситуации и желаемого будущего своего города). Кстати, их самая большая боль, особенно старшего поколения, — памятники Ленину. Реально со слезами на глазах говорят: «Такие памятники, а их…». И не понимают непонимания такой ностальгии и веры в Ильича.

У нас же цель — найти школу № 6. Ее окончил легендарный актер, режиссер и сценарист Леонид Быков. Учился в ней и Иосиф Кобзон, но в свете его любви к террористам это теперь скорее компромат, нежели предмет для гордости. Но, как оказалось, все не совсем так. Местные Кобзону как-то даже нежно сочувствуют. «Вы знаете, он в школе окна пластиковые поставил. А они его бюст убрали — за то, что Кобзон выступил в этой «ЛНР». А он такой хороший — глядите, окна вон какие», — с дрожью в голосе рассказала местная жительница. Замечание «Война, мол» вызвало у женщины только осуждение, а вот фраза, что окна-то дешевенькие, а Кобзон — человек не бедный, мог бы и получше подарок родной школе сделать, заставила ее призадуматься…

Кстати, ностальгируют в Краматорске не только по Кобзону или Ильичу. «Вот тут, где большая клумба, у нас зимой елку устанавливают. А раньше там был чудесный памятник: Сталин и Ленин на лавочке сидели, общались. Но во времена Союза тоже было мракобесие, как сейчас, и Сталина убрали», — нажаловался Петрович, наотрез отказавшийся фотографироваться, чтобы открыто донести свои аргументы читателям.

Кошки и бабушки

Чем еще удивляет Краматорск? Количеством кошек. Они — холеные и красивые — там повсюду. Ну и как же без бабушек на скамейках? Кстати, Галину и Людмилу, охотно поговоривших с нами о кошках, забыть будет сложно.

Первая, очень ухоженная дама в возрасте, сперва пыталась пристроить нам соседскую трехцветную кошечку, заверяя, что она принесет счастье. Но ее подруга отметила, что животное некая нехорошая Любка стерилизовала.

Галина решила открыть душу — поведала, как ее кочешку Мусю собаки порвали. «Вы знаете, как тех собак зовут? Не буду говорить, обидитесь. Хотя обижайтесь, скажу. Они: ... — и последовала непечатная конструкция, настолько жесткая, что в порту и в казарме удивились бы такой непереводимой игре слов.

Молодым везде у нас дорога

Но это —  не все настроения Краматорска. В нем люди разделились на три группы. Первые — активно выступают за Украину и мир, вторые скучают по СССР, но под «ДНР» не хотят (были, не понравилось). А третьи просто ждут, что будет дальше.

Самая активная и продвинутая — традиционно молодежь. Ее чужаки, которые общаются на украинском, не напрягают. Наоборот. «Никакого сепаратизма тут не будет. У нас больше людей за Украину и независимость», — рассказала АСН девушка Настя.

Она — коренная жительница Краматорска. Говорит на русском, но старается перейти на украинский. На шее носит кулон — тризуб. Сказала, что ее никто не упрекает за это: ни родные и близкие, ни другие люди.

Оказалось, девушка — волонтер из молодежного строительного лагеря «Строим Украину вместе». Они вместе с друзьями — студентами и старшеклассниками с Краматорска, Славянска, Львова, Киева, Житомира и Луцка — помогают отстраивать разрушенные дома, сортируют и разносят гуманитарную помощь тем, кто в ней нуждается. Например, старикам и детям из многодетных или неблагоприятных семей.

Эти ребята изготавливают и устанавливают яркие скамейки во дворах. Сортируют мусор. Организовали мини-хостел и библиотеку. А еще молодежь обновила надписи на домах — указатели «Бомбоубежище». И искренне надеется, что больше в подвалах сидеть никому не придется.

«Вы не волнуйтесь, Краматорск — это Украина. Я точно знаю. Иначе быть не может. Скоро День Независимости. Вот увидите, какой это будет у нас праздник. А чуть позже все вместе отпразднуем. Не будет оккупированных территорий», — провожая АСН, сказала Настя. И этой молодой, активной девушке сложно не поверить.