В зоне недоступа

Чем живет зона отчуждения спустя 30 лет после аварии на Чернобыльской атомной электростанции.

В 110 километрах от Киева и в 16 от границы с Беларусью стоит город-призрак, заброшенная Припять. В ней сотни зданий и ни одной живой души. А в середине 1980-х здесь проживало около 50 тысяч человек.

27 апреля 1986 года многие из них услышали сообщение: «Внимание, внимание! Уважаемые товарищи! Городской совет народных депутатов сообщает, что в связи с аварией на Чернобыльской атомной электростанции в городе Припяти складывается неблагоприятная радиационная обстановка… С целью обеспечения полной безопасности людей, и в первую очередь детей, возникает необходимость провести временную эвакуацию жителей города…» И эвакуация была проведена. Только не на несколько дней, а навсегда. С документами и самыми необходимыми вещами люди закрывали окна, покидали свои квартиры, садились в автобусы и, «соблюдая спокойствие», как того просили власти, уезжали за пределы города.

Спустя сутки после взрыва на Чернобыльской атомной электростанции перспективный город энергетиков стал превращаться в населенный пункт без будущего в зоне отчуждения. Сначала сюда пришла радиация, потом мародеры. Сегодня в Припяти нет ничего ценного. Кроме воспоминаний.

Окна без стекол, дома без дверей, бассейн без воды, отель без постояльцев, магазин без покупателей. В городе такая тишина, что от нее звенит в ушах.

В центре – гостиница «Полесье». Именно с ее крыши в первые дни после аварии управляли вертолетами, которые пытались потушить пылающий реактор. Ныне вход в гостиницу уже плохо просматривается из-за кустов и деревьев, выросших фактически из-под асфальта. Окна давно разбиты, а на этажах гуляет ветер.

За гостиницей – парк аттракционов. На его колесе обозрения, правда, не успел прокатиться ни один местный житель – открытие было запланировано на 1 мая 1986 года…

Качели заржавели и скрепят. Садиться на них нельзя: парк – одно из самых загрязненных мест в городе.

В окрестных домах тоже уже давно никто не бывал. Да и в них заходить не рекомендуется. За 30 лет перекрытия рушатся и иногда обваливаются.

Чернобыльская атомная станция была видна из многих окон в этом городе.

Когда произошел взрыв, ночью 26 апреля, люди услышали гром, а после увидели розово-синее свечение над реактором. Тогда они еще не знали, что взрыв на станции приравняют к 75 Хиросимам и Нагасаки.

Сегодня рядом с ним строится конфайнмент – арочное стальное сооружение, которое вскоре накроет четвертый энергоблок. Планируется, что его переместят на разрушенный реактор в конце 2016 года. Позднее внутри начнутся работы по разборке отработавшего свое объекта «Укрытие» и обломков блока. Они должны завершиться осенью 2017-го.

«Некоторый персонал здесь работает только по несколько часов, - говорит специалист по координации строительства конфайнмента Петр Британ. - Все зависит от условий, где они находятся». У каждого – дозиметр. После критических 1500 микрорентген в час (это в 125 раз больше, чем в Киеве) работа прекращается.

«Арка защитит от радиационной пыли, которая может подняться в результате каких-то обрушений существующего объекта укрытий», - уверяет Британ и говорит, что срок эксплуатации арки – сто лет.

Еще один строящийся объект в Чернобыльской зоне – сухое хранилище для отработанного ядерного топлива. Его планируют сберегать тут также ближайшие сто лет.

«Мы не знаем, как будут развиваться технологии, как будут обстоять дела с энергоресурсами. Сегодня переработка этого топлива экономически не выгодна. Но через сто лет ситуация может измениться», - говорит заместитель начальника проекта ХОЯТ-2 Владимир Дуда. Он показывает десятиметровые ячейки, в которых будет закрыто топливо исключительно с Чернобыльской АЕС.

А в 16 километрах строится еще один объект, который сможет принять отработанное топливо и с других АЕС Украины. К слову, сейчас его увозят в Россию, за что Украина платит немалые деньги.

Земля в Припяти, как и в некоторых других уголках 30-километровой зоны, заражена всерьез и надолго. Даже несмотря на то, что за 30 лет со дня аварии на электростанции уровень радиации упал в десять тысяч раз, жить в зоне отчуждения человек пока не сможет. «Еще 24 тысячи лет примерно 40% территории зоны будут оставаться опасными», - говорит председатель Государственного агентства по управлению зоной отчуждения Виталий Петрук.