Одиночный пикет: способны ли россияне на протест?

В последнее время протестные движения в России тесно связаны с украинской темой. На скамье подсудимых оказываются те, кто выступил в защиту Надежды Савченко или ездил на киевский Майдан.

Российские власти делают все возможное, чтобы в этой стране не было оппозиции. Реальной оппозиции. И не только той, что будет способна организовать революцию или даже марш несогласных, а такой, у которой протестные настроения зарождались бы в головах на уровне избирательного участка или выбора программы новостей.

В одном из наших разговоров российский блогер Алексей Кондратьев сказал: «А вы что, думаете, наши федеральные каналы показывают сюжеты об акции дальнобойщиков в Москве или об одиночных пикетах? Конечно, нет». Более того, местные гражданские активисты заявляют: не только россияне, но и мир не хочет знать о системных нарушениях прав человека в России.

Протест Ильдара

Одиночный пикет – чуть ли не единственный безопасный способ выражать свой протест в России. До недавних пор. Теперь и такое выражение гражданской позиции – дело криминальное. Прошлым летом в Уголовный кодекс РФ была добавлена статья 212.1 о наказании за повторяющиеся административные взыскания. Есть и первый осужденный. Это Ильдар Дадин. За три эпизода – два несогласованных с властями одиночных пикета и одно случайное задержание – молодой человек из Подмосковья получил три года заключения в колонии общего режима. В обвинениях четко прослеживается украинская составляющая – упоминаются поездки на Майдан зимой 2013-2014 годов, «контакты» с «Правым сектором», ношение «символики украинской хунты»…

Публицист и писатель Дмитрий Быков в своей колонке в одном из либеральных СМИ назвал Дадина «идеальным народным героем», «символом мирного протеста». «Можно еще понять людей, которые не любят отдельных фигурантов «болотного дела»: как же, они сопротивлялись полиции! – написал Быков, комментируя приговор. – А Дадин никому не сопротивлялся, ничего противозаконного не выкрикивал, он просто стоял или ходил. Но теперь уже и этого нельзя, потому что нефть пробила психологически важный минимум, а значит, скоро и все Отечество пробьет психологически важное дно. Которого оно за 2015 год несколько раз уже достигало».

33-летний Ильдар Дадин – один из тех немногих, кто молчать не хочет. Он не унимается и все время повторяет, что готов бороться до конца за реализацию своих конституционных прав. Именно поэтому поехал в Киев на Майдан, а в кровавые февральские события вытаскивал раненых с Институтской улицы.

Блогер Кондратьев, комментируя майдановскую составляющую в обвинении Дадина, говорит, что закон в этой истории ни при чем: «Здесь другой императив: месть. И для Путина он имеет высший приоритет. Если что-то привело его в ярость, он мстит. Закон может использоваться как удобный инструмент, а может не использоваться – как в случаях с Литвиненко, Немцовым и другими. У Путина навязчивый кошмар – «цветная революция». Он мучает его со времени первого Майдана. Отсюда его тупая жестокость в «деле 6 мая» (речь идет о так называемых массовых беспорядках 6 мая 2012 года на Болотной площади в Москве. – Авт.), например. Он ненавидит и Майдан, и «Революцию роз»... Но второй Майдан – это еще и смещение его подельника Януковича, и развенчание мифа о всесилии российских спецслужб, которые активно участвовали, но ничего не смогли.

Таким образом, это пощечина, мягко говоря, лично Путину, в его понимании. Точнее советско-российским спецслужбам. Для Путина СССР – покинутый рай, а ЧК–НКВД–КГБ – и благодаря ему ФСБ и др. – некий конгломерат рыцарей с холодным сердцем, чистой головой и горячими руками. Или наоборот. Как обосновывают? Как придется. Какой закон подвернется, такой и используют. В «деле» Ильдара в «доказательствах обвинения» очень много про поездку на Майдан. Доказательства чего? Обвинения в чем? Неважно! Майдан – это плохо, потому что против Государства. А закон здесь ни при чем. Это, по понятиям питерской шпаны, «западло».

Позиция Яны

На Майдане была и 26-летняя Яна Гончарова из Ростова. Правда, она приехала в Киев спустя два года, чтобы посмотреть своими глазами, что происходит в Украине. Яна – координатор волонтерского проекта «РосУзник» – организации, которая занимается правовой защитой граждан, задерживаемых на общегражданских политических акциях. Она переписывается с украинскими узниками Кремля – Сенцовым, Кольченко, Афанасьевым, Савченко, передает в ростовское СИЗО передачи и надеется, что скоро познакомится со своими друзьями по переписке лично.

Яна ГончароваУ Яны интересно было узнать, когда она перестала смотреть телевизор и назвала себя гражданской активисткой. «Помню, когда училась в институте, к нам приходила завкафедрой и говорила, мол, на днях выборы, возьмите открепительные удостоверения и приезжайте сюда голосовать. «Но вы сами знаете, за кого голосовать! Да?» – намекала она. Я не понимала, почему должна ехать в свой город, брать открепительный, в свой выходной идти на участок и голосовать за «Единую Россию», – рассказывает нам Гончарова. – Или у нас в городе проходило какое-то шествие, и по разнарядке надо было прислать сто человек от института. «Из нашей группы надо взять пять человек. Решайте сами, кто пойдет, или я буду назначать», – сказали нам. – Протестовала».

По сути, таким было начало, но она еще не осознавала этого. «Потом познакомилась с девочкой, с которой мы и составляем костяк активистов в Ростове, узнала, кто такой Навальный, – продолжает Яна. – Начала искать информацию в интернете. Потом произошло убийство в Кущевке – «банда Цапка» убила двенадцать человек, в том числе грудного ребенка. Среди погибших был и директор предприятия, на котором мы работали. Началось дело, выяснилось, что банду крышевали прокуратура, милиция… Это вызывало возмущение. Но и в тот момент я еще не протестовала на людях, все кипело внутри. Переломный момент случился в феврале этого года. После убийства Бориса Немцова поняла: больше молчать нельзя. Мы с ребятами вышли на траурный митинг, после чего поняли, что надо что-то делать дальше. И стали организовывать пикеты. Примерно с того времени я перестала смотреть телевизор вообще, даже развлекательные программы. Когда на них попадаю, думаю, с их помощью пытаются понизить интеллект людей, чтобы они проще воспринимали пропаганду. Вот так я попала в этот прекрасный мир пятой колонны. Сегодня считаю: меня окружают шикарные люди – интересные, грамотные, талантливые. Замечательная компания!»

Мы спрашиваем у Яны, с чем связано, что в России мало таких, как она, ищущих, или, может, многие молчат? Гончарова уверена: все дело в пропаганде. «В России, можно сказать, есть три типа людей, – поясняет Яна Гончарова. – Первые – совсем не такие, как я. Вторые – такие. Третьи – те, кому все равно. Среди последних есть и те, кто, может быть, со мной в чем-то согласен, но будет молчать. Но эти пресловутые 90%, поддерживающие Путина, существуют потому, что у нас пропаганда очень и очень хорошо работает. Это видно не только из телевизора. Например, в школах вводятся уроки православия, на которых рассказывают про единую Россию, возможно, и про святость нашего президента. В детсадах проходят какие-то дни России. Пропаганда идет уже с низов, начинают с детей. Хотят уроки религии – ок, но пусть рассказывают о религиях мира, а не о единой партии. Нет, у нас говорят исключительно о православии, с упором на государственность. И все, кто смотрит у нас телевизор, верят всему сказанному. Возможно, применяют 25-й кадр, волны, ультразвук… Полный абсурд. Я не смотрю телевизор, но если попадаю, ужасаюсь – как можно этому всему верить? Недавно видела программу, где для Украины США разрабатывали план свержения власти, чтобы проявлять агрессию по отношению к России, и все это было еще 25 лет назад. Еще сказали бы, что пришельцы с планеты Нибиру влияют на отношения Обамы и Порошенко. Но люди смотрят и верят. Я считаю, что это основная проблема, почему таких россиян много».

Доводы Алексея

Способна ли Россия протестовать, учитывая, что рейтинг Путина, по данным российских социологов, достигает почти 90%? И как после озвученного приговора Ильдару Дадину будет развиваться протестное движение в России, если учесть, что даже одиночные пикеты теперь фактически уголовно наказуемое дело?

Алексей Кондратьев«Думаю, люди будут выходить, как выходили, но количество административок за полгода ими будет учитываться с гораздо большим вниманием, – говорит нам Алексей Кондратьев. – Их и так учитывали, типа того: «Мне нельзя винтиться – перебор административок» или «Мои старые административки сгорели, снова можно винтиться». Но мало кто всерьез думал, что по этой безумной статье будут реально сажать. Даже живя в России и наблюдая непрерывно за всем этим абсурдом, все же трудно было предположить, что у власти хватит наглости реально посадить человека за одиночные пикеты. Но наглости хватило, и, судя по всему, это не спонтанная жестокость: все давно и тщательно просчитано. Цель у Путина та же, что и в 2012-м: полное уничтожение реальной оппозиции и установление такого же режима, как в бывшей ГДР: там была правящая СЕПГ и две подконтрольные ей партии – Народная и Крестьянская.

В России это – «Единая Россия» и назначенные властью «оппозиционными» (и полностью ей подконтрольные) КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия». Цель та же, но Путин к ней уже значительно продвинулся. Многие разочаровались из-за отсутствия видимых результатов, кого-то запугали… Часть оппозиционеров в тюрьмах, многие уехали из страны… На самом деле список уехавших большой – многие уже долго живут за границей, но я не буду многих называть, так как не спрашивал «Ты насовсем или еще вернешься?», да и знаю далеко не всех. Знаю, что Павел Шехтман был под судом за посты в «Фейсбуке» и уехал из-под домашнего ареста. Уехали Евгения Чирикова и Владимир Малышев».

Среди тех, кто покинул родной город, – и известная в Украине Екатерина Мальдон, кинувшая в актера Пореченкова игрушечным пистолетом со словами: «На, Миша, постреляй! Любишь в украинцев стрелять? Пристрели меня!» Таковой была ее реакция на сообщения в СМИ о том, что актер, побывав в донецком аэропорту, по предложению террористов стрелял из крупнокалиберного пулемета по украинским военным. «Мальдон грозило такое же, как у Ильдара, уголовное дело по этой безумной статье 212.1. Теперь понятно, насколько реальна была опасность», – продолжает Кондратьев. Сегодня она бывает в Украине, а живет в Германии.

«Некоторых убили», – утверждает блогер. И он имеет в виду не только Бориса Немцова. «Ужасный год – непрерывная череда похорон... В начале года в больнице умерла любимая многими «простыми», увы, невлиятельными, активистами Эльвира Ганиева, одна из организаторов «Комитета солидарности с Майданом», – поясняет гражданский активист. – Она была «в разработке» у спецслужб, ей угрожали. А потом тяжело заболела. Нужна была срочная операция, но ее все не делали. Поставили диагноз «туберкулез позвоночника» и поместили в больницу. Там держали месяц, но экстренную операцию не делали, ждали... В результате яростной борьбы все же удалось добиться, чтобы операцию сделали. Но сразу же, вопреки ее воле, Элюшку, с помощью ненавидевших ее и ее убеждения родственников, изолировали от внешнего мира, отобрали мобильный телефон. И держали в изоляции больше пяти недель, пока не началось заражение крови... По всем телефонам все это время отвечали, что она якобы в реанимации. Эту же дезинформацию доводили и до персонала больницы. Потом стало понятно почему: в реанимации ни у кого нет ни мобильных телефонов, ни какой-либо другой возможности связаться с внешним миром... После выяснилось: никакого туберкулеза у Элюшки не было... Не верю, что это убийство могло обойтись без участия спецслужб».

Получается, что так или иначе гражданские активисты в России связаны с протестами в Украине: Дадин был на Майдане, Мальдон в театре указывала, что россиянин стрелял в украинских военных, Ганиева была одной из организаторов «Комитета солидарности с Майданом»… Украина была и есть для них примером, что можно мыслить и действовать свободно. «Сегодня поддерживать Украину будут все те же, кто и поддерживал. Вряд ли здесь что-то изменится, – говорит Кондратьев. – Вообще-то хочу уточнить понятие «поддерживать Украину». Есть отношение к Майдану, к Порошенко, к войне. В отношении к Украине много оттенков, оно многослойно, и разные люди могут его понимать по-своему. Думаю, против войны многие. А сказать «поддерживаю Украину» может только часть из тех, кто причисляет себя к оппозиции. Это очень небольшой процент населения. Причем будут подразумевать скорее Майдан, чем Порошенко».

Активность Владимира

Российские гражданские активисты, с кем приходится общаться в последнее время, говорят о том, что проблема прав человека в России мир не интересует. «Все то, что происходит сейчас в России в вопросе прав человека, не случилось вдруг, к этому Путин последовательно и неторопливо шел 16 лет, – подытоживает Алексей Кондратьев. – В 2000-м нечто подобное вызвало бы взрыв возмущения в самой России, еще года два назад – за ее пределами. Сейчас... Речь, конечно, не о российских СМИ, почти все они являются подразделениями министерства пропаганды. Но и по «ЕвроНьюс», например, о шокирующем приговоре Ильдару Дадину не сказали ни слова. Вообще тема прав человека в России, похоже, снята с повестки большинства западных СМИ... Впрочем, кого интересует проблема прав человека, например, в Китае?.. Так что, похоже, все этой властью тщательно просчитано и выверено: вчера такой приговор Дадину был невозможен, сегодня это закономерная реальность».

Мир молчит, например, о том, что сегодня в реанимации одной из московских больниц с сердечным приступом находится 76-летний Владимир Ионов, обвиняемый по той же статье 212.1 Уголовного кодекса РФ за одиночные пикеты. Быков его называет «самым что ни на есть московским обывателем с самой заурядной биографией». Его увезла «скорая» не потому, что он почувствовал себя плохо в день суда над Дадиным, а потому, что потерял сознание. «Этого нельзя допускать, чтобы Ионов терял сознание: он один из немногих, у кого оно еще осталось», – пишет публицист. К слову, в деле Ионова четыре эпизода. Одно из задержаний – во время пикета в поддержку нашей летчицы Надежды Савченко у СИЗО «Матросская тишина».

Владимир ШрейдлерПредставитель уполномоченной Верховной Рады по правам человека Валерии Лутковской в РФ, участник многих протестных акций в Москве Владимир Шрейдлер также говорит, что западным СМИ не интересно, что происходит в России. Шрейдлер сделал видеоролик о заседании по делу Дадина и предложил его использовать журналистам. «Видеоматериалы, исходники из суда никто у меня не просил, – сказал нам он. – Возможно, мне удастся провести пресс-конференцию вне России. Я – правозащитник и журналист, являющийся частью протеста, а не пишущий о нем извне. Но площадку еще не нашел». Мы спрашиваем у Владимира, возможен ли протест в России? «Скорее нет, чем да, – отвечает коротко он. – Но ситуация здесь быстро меняется... Хотя в ближайшей перспективе, скорее нет. Более вероятен протест по экономическим вопросам, как в истории с дальнобойщиками».

Так способны ли россияне на протест против диктаторского режима Путина? Быков надеется, что до какого-то момента суровые приговоры безвинным людям еще пугают окружающих, и на следующий пикет выходят не десять, а пять человек. «А потом щелкает что-то в мозгах, и после приговора рядовому гражданину на следующий пикет выходят не десять, а двадцать. И если сажают этих двадцать – на следующий день получают 500. Это и называется – сделать все своими руками, вручить протесту героя, придумать символы и подписать себе приговор», – предполагает он.

Критически мыслить в России – не семейные традиции. Если отец Яны Гончаровой бросался в квартире плакатами в поддержку украинцев Сенцова и Кольченко со словами «чтобы я тут больше этого не видел», то отец Дадина Ильдус, даже в день вынесения сыну приговора, поддержать его отказался, сказав: «Не в том направлении пошел. Мне очень жаль как отцу. Путин – это, я считаю, стране повезло».

Молодые люди в РФ, пусть пока их десятки, сотни или даже тысячи, способны отказаться выходить на марш в поддержку «Единой России» по разнарядке, перестать смотреть телевизор и выйти к стенам Кремля с плакатом: «Путин – позор России». Главное – чтобы все было не напрасно.