Владимир Прокопив: Попытки «монетизации» работы Киевсовета были

Пока парламент делит виртуальные деньги, депутаты Киевсовета «стригут» реальные, — это присказка такая старая, что и не вспомнить, когда появилась. Киевляне даже уже привыкли к земельным и строительным скандалам, как и к обещаниям преодолеть коррупцию. Сдержат ли слово депутаты последнего созыва и что сейчас происходит за кулисами, когда принимаются стратегические для города решения? На эти и другие вопросы в интервью «Аналитической службе новостей» (АСН) ответил заместитель городского головы — секретарь Киевсовета Владимир Прокопив.

— Владимир, насколько эффективен Киевсовет, избранный по раскритикованному избирательному законодательству? Как принимаются решения? На уровне руководителей партий? Руководителей государства?

— В работу Киевского городского совета не вмешиваются ни руководители партий, ни руководители государства.

В Киевсовете действительно есть часть людей, которые случайно прошли: заняли второе, а то и третье место в округе, но за счет рейтинга политической силы все-таки стали депутатами. Фактически все депутаты — мажоритарщики, которые выходили победу ножками. Поэтому чувствуют ответственность. К примеру я баллотировался там, где живу. И когда что-то происходит, люди у дома ловят меня за руку и говорят: «Слышишь, добрый человек! Ты обещал это и то. И где оно?»

Кредит доверия — хочешь ты того или нет — а надо возвращать. У нас выборы могут состояться как через четыре года, так и через год. И как тогда снова идти к тем же людям? Рассказывать, что не получилось у меня, потому что партийное руководство запретило? Объяснять зависимость асфальтирования проезда во дворе от политической партийной борьбы в парламенте?

— Коррупция в принятии решений есть?

— Попытки «монетизации» работы Киевсовета были. Сейчас времена изменились. Если случится так, что примет совет решение, за которое заплачено, — об этом узнают все. Огласки не избежать.

Но, признаюсь, я однажды взял благодарность за ее уникальность. И отнес домой. Мне старушка, которая двадцать лет не могла оформить приватизацию, принесла домашние яйца, сметану и молоко (смеется. — Авт.).

— Как относитесь к восстановлению в столице райсоветов?

— Политическая воля на децентрализацию есть. Город должен заниматься инфраструктурой, а не МАФом в спальном районе. Но стоит ли проводить выборы ради выборов? Сначала надо четко прописать полномочия, разделить бюджет, имущество, а не играть в политику. Нужен также стабилизационный фонд, ведь есть более богатые районы, а есть победнее. В противном случае только Печерский и Шевченковский районы процветать будут, потому что здесь центральные офисы крупных компаний. А на Нивках, Троещине, Виноградаре будет беда.

— Киевсовет ввел электронные петиции. Дань моде?

— Раньше тоже скептически относился к этому инструменту. Но он — действенный.

Бывает, депутаты бегают по залу, кричат, что именно их вопрос критичен для города, первоочереден, в то же время петиция набирает несколько голосов — это многое значит. И наоборот, когда петиция о ночном транспорте набирает мгновенно 10 тысяч голосов, видим: этот вопрос надо решать. Это прямой механизм коммуникации власти и людей. Теперь четко видим, что реально нужно обществу.

— Вы уверены, что голосуют именно киевляне? Что нет накруток?

— Разумеется. Это уникальные пользователи. Их уже почти 300 тысяч.

У нас выборы могут состояться как через четыре года, так и через год

— Кроме выделения денег на освещение пешеходных переходов, еще есть примеры реакции?

— Была петиция касательно сквера Небесной сотни. Она тоже быстро набрала более 10 тысяч голосов. Мы взяли на себя обязательства, что сквер останется сквером.
Также электронное обращение о введении ночных маршрутов. Сейчас Департамент транспортной инфраструктуры исполнительного органа Киевсовета (КГГА) изучает целесообразность открытия четырех ночных автобусных маршрутов (с 23:00 до 6:00): Железнодорожный вокзал — жилой массив Виноградарь (проспект Свободы); ул. Кадетский Гай (с заездом на Железнодорожный вокзал) — жилой массив Троещина; Железнодорожный вокзал (через Центральный) — жилой массив Харьковский; жилой массив Новобеличи (по просп. Победы с заездом на Железнодорожный вокзал) — Лесной массив.

— Продолжается декоммунизация, переименование улиц, демонтаж советских памятников. Насколько успешно все происходит? Сколько это будет стоить для бюджета Киева?

— По переименованию улиц Киев — отличник. Хотя есть несколько случаев, когда люди были против. Например, улицу Киквидзе менять на Военный проезд не захотели. Ищем альтернативу. Была еще проблема, когда киевляне сами инициировали переименование. И мы получили в итоге 15 Абрикосовых, 12 Радужных. Но нашли компромиссы. Вывески стоят недорого. Большая часть будет изготовлена ​​за счет балансодержателей.

Я однажды взял благодарность за ее уникальность. И отнес домой

— Какие крупные объекты ожидает демонтаж? Что делать со щитом Родины-матери?

— Демонтировать советский герб со щита Родины-матери — дорого и сложно. Проект сейчас на экспертизе в Институте электросварки им. Патона.
Памятников в Киеве осталось немало. Мы не варвары. Уничтожать их не будем. Город на них должен зарабатывать.

— Вы о создании в Киеве центрального музея тоталитаризма? Где именно он будет?

— Да. Мы туда завезем все памятники из Киева и окрестностей. Город найдет спонсоров, которые с радостью этим займутся. Мы договариваемся с Государственным управлением делами, чтобы нам дали часть территории ВДНХ. Как раз советское народное хозяйство и тоталитаризм накладываются хорошо.

Мы взяли на себя обязательства, что сквер Небесной сотни останется сквером

— Думаете, в такой музей будут ходить?

— Да. Он будет популярным и будет приносить деньги Киеву.

— В прошлом Киевсовет принял немало одиозных решений. Отменяете их? Чувствуете сопротивление? На каком уровне?

— Конечно. Уже возвращено более 200 гектаров зеленых зон в собственность общины (расторгнуто около 40 договоров аренды, предоставлен статус сквера, чем гарантировано, что застроек там не будет).

Еще Киевсовет прошлого созыва принял решение о введении моратория на застройку центральной части города Киева. Когда этот вопрос готовился к голосованию, складывалось такое впечатление, что я воюю с наркокартелем. Телефон был красным от звонков с предложениями договориться и угрозами. Говорили: «Ты — слишком молодой мальчик. Не понимаешь, куда лезешь. Ничего у тебя не выйдет». Меня за это многие ненавидят. Говорят, что еще отвечу. Отвечаю, что готов, двери открыты всегда, охраны нет.

Меня за это многие ненавидят. Говорят, что еще отвечу

— Вы сообщали правоохранителям о попытке давить или подкупить? Помните, министр Абромавичюс говорил о попытках дать ему взятку, что стало впоследствии для него компроматом...

— Попыток «договориться» было много. Всегда говорю, что можем попробовать, но — на трехсторонней встрече с участием представителя прокуратуры. Почему-то никто не захотел прийти...

— Недавно в Харькове налоговая милиция разоблачила крупную аферу в строительстве. В Киеве подобные случаи есть?

— У нас еще и не такое есть. Часто обнаруживаем, что даже на студента землю оформить никто не пытался, вообще никакой документации не существует, а просто пришли строители и построили дом, а на это все службы закрывали глаза. Начинаем разбираться: строители давно исчезли, а есть 25-этажный дом и люди, которые купили в нем квартиры и требуют сдать постройку в эксплуатацию. И получается так, что как представитель власти я уже воюю не с застройщиком, а с киевлянами, которые набрали долгов, кредитов, продали последнее. Что мы должны им говорить, что сейчас снесем это здание? Поэтому и вынуждены искать компромиссы.

— По такому алгоритму строятся и богачи...

— Да. Вспомним застройку в Десятинном переулке, 3. Мы требовали от народного депутата снести лишние этажи, мало кто верил, что так и будет (фирма «Интергал-Буд», связанная с бывшим депутатом фракции Партии регионов Владимиром Зубиком. — Ред.). Но Киевсовет принял решение — и два этажа снесли.

— Скажите, сколько сейчас в столице незаконных застроек насчитали?

— Больше ста.

— Хотя бы одну показательно, на камеры развалите, чтоб неповадно было...

— Знаете, я тоже когда-то думал: почему этого никто не делает? Что я приду и в новостях каждый день такие сюжеты будут. Но! Снести — это одно, а что делать с семьями, которые приобрели в таком доме квартиры?

— Снесите дом какого-то магната.

— Мы не коммунисты воевать с богатыми. Надо, чтобы бедных не было.

— Недавно на Б. Хмельницкого погибли люди во время ремонтных работ в старом доме. Эта трагедия привлекла внимание к таким объектам в Киеве. Существует подозрение, что часто старые дома в столице «реставрируют» так, чтобы они точно разрушились и появилась площадка для возведения элитных новостроек. (На днях в СМИ писали, что на улице Грушевского разрушают дом XIX века, выкладывали фото Дома с ангелом, который на улице Верхний вал.)

— Действительно, есть факты, когда здание — памятник архитектуры, его нельзя реконструировать, а только реставрировать, а это сделать невозможно технически. Но закон запрещает снос. И ситуация заходит в тупик. Тут нужны изменения в законодательство. Путь непростой. И кто-то должен начать им идти и дать разрешение в исключительных случаях проводить не только реставрацию.

— То есть вы за то, чтобы сносить старые дома?

— Я за присутствие здравого смысла в принятии решений. Если реставрация невозможна, что делать? Ждать, когда дом сам рухнет? Но, конечно, надо прописать ряд предохранителей, чтобы избежать злоупотреблений.

К тому же просто взять и снести тот или иной старый дом, потому что так захотелось, уже не получится. Посмотрите, сколько сейчас общественных организаций. Хотя есть еще много фейковых, которые сидят на финансировании у бизнес-корпораций, которые просто голосят и бегают с флагами, есть немало объединений тех, кто умеет думать и анализировать. Это архитекторы, юристы.

— Вы несколько раз упомянули мораторий на строительство в центре Киева. Но в открытых источниках сообщалось, что существует как минимум два строительных проекта в буферной зоне памятника архитектуры ЮНЕСКО — Киево-Печерской лавры. На улице Лаврской, 6 может появиться гостинично-офисный центр с подземным паркингом, а на улице Лейпцигской, 13 готовится участок для строительства жилого комплекса. Почему так?

— Продолжается проверка. Думаю, нам удастся разобраться. Есть случаи, когда разрешения на строительство получены еще до принятия моратория. Нам говорят, что закон обратной силы не имеет и строительству быть. Но также есть случаи, когда удалось найти компромисс, застройщик понял, что многоэтажка — проблема для города и причина возмущения общественности.

— А тех, кто продолжает строить, сколько?

— К сожалению, много. Часто у них есть все документы. Или решения судов. Невыполнение решения суда — уголовное преступление. Но когда решение по изменению целевого назначения земельного участка в Киеве принимает суд в другой области — это что?! Здесь должны разбираться правоохранители.

Когда решение по изменению целевого назначения земельного участка в Киеве принимает суд в другой области - это что?!

— Знаете, какой интересный пейзаж можно увидеть во время прогулки по Днепру? На островах попрятались элитные дачи. Так должно быть?

— За это спрашивают с нас, а инструментов влияния у нас нет. Только сейчас создается департамент архитектурно-строительного контроля Киева, который будет выдавать разрешения по утвержденному проекту. Если будут строить без документов, вопросом будут заниматься правоохранители. К примеру, мы предоставили разрешение на работу детской оздоровительной базы. Впоследствии кто-то получает документы на строительство. За это отвечает Государственная архитектурно-строительная инспекция Украины, подконтрольная Минрегионстрою, а не городу.

Когда я был депутатом прошлого созыва Киевсовета, у меня были радикальные взгляды, что у всех все надо забрать. Но пришли представители различных спортивных федераций, рассказали, что там тренировочные базы и тысячи детей занимаются. Поэтому рубить сплеча нельзя. Тренировочным базам надо помогать развиваться. А если кто-то построил себе дом, тогда будем действовать иначе. Возможно, сносить, возможно, передадим детской организации.

— Итак, строят в Киеве много. Расскажите, пожалуйста, еще о квартирной очереди. Она движется?

— Да. Движется. В сторону увеличения. Сейчас в ней около 67 тысяч семей. Из них — более трех тысяч чернобыльцев и почти сотня семей участников АТО. Будет еще больше, ведь парламент каждый раз добавляет льготные категории граждан, которых город должен обеспечить жильем, а вот инструмента для реализации этого права граждан нам не дают никакого.

До 2011 года у города были возможности действовать. Тогда 10-20% от построенного жилья передавалось на баланс Киева. Как квартиры делили — общеизвестно. Минимальная доля выделялась социально незащищенным, а львиная — прокурорам, судьям, генералам, высоким чиновникам. В борьбе с коррупционной составляющей норму о передаче городу жилья отменили, взамен ничего не наработали. Откуда город должен брать квартиры? Это никому не интересно.

Сейчас в коммуникации с парламентом Киевсовет принял проект решения о предоставлении разрешения городу получать от застройщиков 1% паевого участия непосредственно квадратными метрами. Где-то 200 квартир в год. Это позволит городу решать сверхнасущные критические вопросы. А во избежание коррупционной составляющей стоит создать открытый реестр получателей. Чтобы каждый депутат видел, за предоставление кому квартирных метров голосует, а киевляне имели возможность такую ​​информацию мониторить.

Давайте не будем пугать людей радикальными заявлениями

Мы уже провели консультации с бизнесом. Они говорят, что хоть это и дополнительная нагрузка, готовы на это. Но просят сделать удобное администрирование в других вопросах. Мы готовы идти навстречу. Надеюсь, Верховная Рада примет соответствующий законопроект.

— Ревизию выделенных в предыдущие годы квартир проводите?

— Да. Если обнаружим грубые нарушения и возможности вернуть что-то городу, мы с большим удовольствием это сделаем. Но опять-таки действовать большевистскими методами мы не будем. Вы же понимаете, что квартира, полученная каким-то прокурором, может быть уже перепродана много раз. И если мы ее начнем возвращать городу, то пострадать могут люди, которые не имеют никакого отношения к коррупции. Поэтому давайте не будем пугать людей радикальными заявлениями. Мы наводим порядок, а не воюем с киевлянами.

Фото Дмитрия Липавского