Наталья Севостьянова: Мы найдем инструменты, чтобы заставить РФ выполнить решения международного суда

На одном из заседаний правительства премьер-министр Арсений Яценюк заявил, что Украина начинает юридическую войну против Российской Федерации. По словам главы Кабинета Министров, Украина будет судиться с РФ во всех коммерческих и арбитражных судах по ключевым претензиям, среди которых – и газовые вопросы.

О том, сколько уже исков подала Украина против России, какие шансы того, что РФ выполнит решение международных судов, а также о законах о спецконфискации и аресте имущества «Аналитической службе новостей» (АСН) рассказала первый заместитель министра юстиции Наталья Севостьянова.

— Почему Европейский суд по правам человека в Страсбурге аннулировал один из исков, поданных Украиной против РФ?

— Иск не аннулирован. Просто в рамках процедур было решено, что его рассмотрят быстрее, если он будет объединен с индивидуальным. Индивидуальный иск подали адвокаты. И наши, и адвокатские документы соединили вместе и подали как иск к РФ от физического лица. Поэтому волноваться нечего. Все материалы в суде.

— Сколько сейчас исков Украины против РФ находится в ЕСПЧ?

— Межгосударственных три. А от физических лиц против России насчитываются сотни исков. И они продолжают постоянно поступать.

— Какую сумму компенсации Украина требует от России?

— Сумма будет устанавливаться уже на более поздних стадиях. Сначала суд должен установить, что, например, Российская Федерация нарушила определенные статьи конвенций. А уже потом будет открыто отдельное производство, в котором мы с помощью международных аудиторов будем определять окончательную сумму.

— Но Россия уже заявила, что не собирается выполнять решения ЕСПЧ. Что Украина будет делать в таком случае?

— На это есть свои инструменты влияния. Например, арест имущества. Но сначала нужно дождаться решений, а после уже будем действовать и обязательно найдем инструменты, как заставить Россию исполнить решения международного суда.

— Почему Украина не требует от Европейского союза, чтобы он арестовывал имущество РФ?

— Арестовывать имущество можно только с помощью судов. Чтобы Европа это сделала, должны эффективно поработать наши правоохранительные органы. Именно они должны открывать уголовные производства, в рамках которых уже можно требовать таких арестов.

— В украинский бюджет вернули всего 8 тысяч коррупционных гривен. Почему так мало?

— Это как раз и указывает на эффективность работы действующих правоохранительных органов. Именно в связи с этим и было создано и Национальное антикоррупционное бюро, и Национальное агентство по возвращению активов. У них будут все инструменты для того, чтобы возвращать коррупционные средства.

— Многие критиковали законы о спецконфискации и аресте имущества. Как по-вашему, критика была обоснованной?

— В Европе правила по возврату активов и спецконфискации имущества намного жестче. У нас они получились более либеральными. Да и в рамках комитета они были сильно изменены. Хотя ЕС неоднократно подчеркивал, что правительственные проекты учитывали минимальные стандарты того, какими эти законы должны были быть в итоге. Сейчас они находятся на рассмотрении наших европейских партнеров. Если европейские юристы скажут, что изменения, которые были внесены депутатами, будут иметь негативное влияние, тогда парламенту придется учесть их замечания и переголосовать.

— Но если Минюст не совсем устраивают эти законы, может, стоит уже сейчас отправить их на доработку?

— Чтобы это сделать, на сегодняшний день такого инструмента нет. Мы и так пытались найти хоть какой-то минимальный компромисс, чтобы их вообще принять. Поэтому пока ждем оценки от ЕС. А потом уже, возможно, будем инициировать внесение изменений.

— Что больше всего не устраивает Минюст? Что будет мешать работе?

— На самом деле недовольство больше у Генеральной прокуратуры. Ведь именно они отвечают за процедуру ареста. И именно в реализации ареста имущества видят риски, то есть в невозможности доказать наличие коррупционного имущества у третьего лица.