Перезагрузка судов по-украински: отложенный старт

За полтора года после Майдана ни один судья за принятие заведомо неправосудного решения так и не был уволен или наказан. И все потому, что судебная система в Украине – организм с сильным иммунитетом и провластным лобби. Даже судью районного масштаба уволить и наказать куда сложнее, чем народного депутата.

О реформе судебной системы в Украине говорят много, но от слов к делу никак не приступят. А ведь это было одно из первых требований Революции достоинства. Все помнят многочисленные процессы по делам активистов, во время которых судьи разных судов принимали сторону действующей власти и как под копирку писали решения о запретах мирных собраний, содержании в СИЗО, лишении водительских прав. Уровень доверия к служителям Фемиды упал до самого низкого уровня в Европе - по разным оценкам до 7-11%. Об этом год назад говорил Президент Петр Порошенко, об этом сегодня знают народные депутаты.

Какие ныне существуют механизмы для привлечения судей времен Майдана к ответственности и когда начнется перезагрузка всего восьмитысячного судейского корпуса?

Завести на судью дело

Накануне 2014 года Игорь Овдей, как и сотни киевлян, вместе с Автомайданом поехал проведывать тогда действующего президента Виктора Януковича в Межигорье. «Через несколько дней меня остановила патрульная машина ГАИ, устроив погоню с сиренами и мигалками, - рассказывает Игорь. - Сказали, что в тот день я нарушил Правила дорожного движения, показали рапорт гаишника, составили протокол, забрали права. При этом я заметил, что в рапорте указывалось время и место, где меня вообще не было. В то время я находился в Киеве. Я мог это доказать… Далее дело попало в суд. Судья отказался рассматривать все мои свидетельства, лишив меня прав на полгода. После Майдан победил. Права мне вернули. Но я подал на всех фигурантов своего дела заявления о совершении преступления. В том числе и на судью. Прокуратура открыла дело, затем передала его в суд. Сегодня судья Киево-Святошинского райсуда Киевской области Владислав Лысенко обвиняется в вынесении заведомо неправомерного решения».

Роман Маселко«Судья Владислав Викторович Лысенко рассматривал дело по автомайдановцу, - говорит адвокат Овдея и член Адвокатской консультативной группы юристов, которые представляют интересы активистов Евромайдана, Роман Маселко. - Человека обвиняли, что он был в Новых Петровцах в 12:00, в то время, как он только в 13:30 выезжал из Киева. Чему есть три свидетеля. В протоколе и рапорте были несоответствия и ошибки. Они говорили как минимум о том, что судья должен был отправить дело на дооформление. Но нет. Мы пришли на суд, дали показания. Судья к нам был очень лоялен: слушал, вникал, советовал. Мы даже думали, что дело выиграли. Но после услышали решение: лишение прав на шесть месяцев. Мы были в шоке. Через пять минут после оглашения решения судья позвал меня и говорит, мол, извини, я по-другому не могу, если я этого не сделаю, мне подкинут деньги и посадят. Я говорю: вы же видите, что человек невиновен, если не можете оправдать – хотя бы верните документы на дооформление. На что судья отвечает, что должен посоветоваться с главой суда. Взял два дня. После чего все-таки подтвердил предыдущее решение».

Свидетелем разговора судьи Лысенко и адвоката Маселко о невозможности принять другое решение был потерпевший. «Я лично слышал, как он говорил моему защитнику после заседания, что у него есть задача сверху - лишать таких, как я, прав, - вспоминает Игорь Овдей».

«Далее мы подали заявление о совершении преступления в прокуратуру, - продолжает Маселко. - Долгое время наше дело не расследовалось. О нем я даже говорил лично генеральному прокурору Виктору Шокину. И вот взялись. Вскоре потерпевшему сообщают, что закончили расследование и готовятся передавать его в суд. Он знакомится с материалами, а в них, кроме моих свидетельств и свидетельств потерпевшего, ничего нет. Следователи даже не допросили судью и главу суда. К слову, в Киево-Святошинском суде есть два судьи Лысенко. Один – упомянутый судья, а второй – Владимир Васильевич, глава суда. И только эти двое рассматривали майдановские дела, каких было около двадцати.  Я спрашиваю: почему дело только против одного открыто, они же в связке работали? Но прокуратура замечания проигнорировала и передала дело в суд. Никто не собирал доказательную базу, почему судья мог вынести заведомо неправосудное решение, не рассматривал дело в комплексе. По этому судье Лысенко было около десяти эпизодов. Есть только мое слово против слова судьи, который сейчас, естественно, все отрицает. По-сути, прокуратура передала в суд сырое дело, обреченное на провал. Но самое интересное, что другой судья – Лысенко Владимир Васильевич – сейчас рассматривает дело судьи Соломенского суда города Киева Кушнир, которая арестовала активистов за перевозку шин. Как вы думаете, может ли быть объективным судья, который сам является фигурантом уголовных дел по поводу преследования активистов. Вот так получается – дело одного судьи расследуют так, чтобы оно развалилось в суде. Дело другого судьи ведет судья, который сам вскоре может стать обвиняемым».

Важно не только назвать тех судей, которые принимали заведомо неправосудные решения, но и показать тех людей, которые давали указания так поступать.

«Ясно, что все судьи работали по одной схеме – по указанию сверху. Все майдановские судьи – звенья одной цепи, - продолжает Маселко. - Их дела надо рассматривать в комплексе и в Управлении специальных расследований Генеральной прокуратуры. Главное же выяснить – кто давал указания. Есть же причина, по которой ни с того ни с сего все судьи вдруг решили, что надо у всех отбирать права или всех задержанных активистов арестовывать, когда в материалах дел была масса несоответствий, нарушений, свидетельствующих, что человек не совершил инкриминируемое ему преступление. Для сравнения сейчас мы видим, как работника «Беркута», которого подозревают в убийствах, отпускают под домашний арест».

Уволить за нарушение присяги

На днях дисциплинарная секция Высшего совета юстиции (ВСЮ) рекомендовала внести ходатайства в Верховную Раду относительно увольнения трех судей, нарушивших присягу во времена Майдана. До этого подобные решения были вынесены еще в отношении двух десятков служителей Фемиды. Все они основывались на выводах Временной специальной комиссии (ВСК) по проверке судей судов общей юрисдикции.

Полтора года назад, в апреле 2014-го, вступил в силу закон №1188-VII «О восстановлении доверия к судебной власти в Украине». В результате начала работу спецкомиссия по люстрации судей – Временная специальная комиссия по проверке судей судов общей юрисдикции. В ее состав должны были войти по пять членов от Верховного суда, парламента и Кабмина. Но были назначены лишь десять человек - парламент не делегировал своих представителей. Однако комиссия начала работать и в таком формате – кворум был. До тех пор, пока кто-то из назначенных не отказался или не был отстранен. В результате не очень плодотворной работы комиссия успела получить заявления на более чем триста судей, успела рассмотреть и сделать выводы по 57 из них. Все они были переданы в Высший совет юстиции. После срок полномочий ВСК окончился - она создавалась на год.

Сегодня в ВР есть законопроект о продолжении срока действия ВСК. Но он заглох где-то на уровне комитетов. Хотя возникает вопрос: есть ли необходимость в продолжении ее работы? Ведь практика показывает, что дела судей, по которым комиссия сделала вывод, что они нарушили присягу, Высший совет юстиции перенаправляет на дорассмотрение. Хотя при создании ВСК все думали, что ВСЮ будет просто утверждать ее решение. Но этого не случилось.

Это показали первые заседания ВСЮ по судьям Майдана. Решение совета отправлять дела на доработку раскритиковала глава департамента по вопросам люстрации при Минюсте Татьяна Козаченко. Она заявила, что Высший совет юстиции возбуждением дисциплинарных дел против судей, причастных к процессам над активистами Евромайдана, затягивает процесс очищения судебной власти.

Александра ДрикОб этом сегодня говорит и председатель Общественного люстрационного комитета Александра Дрик. «В Украине происходит контрреволюция, - считает она. - Еще до местных выборов у власти был план: завести в местные советы максимум лояльных к власти людей, в том числе и бывших регионалов. Таким образом сформировав провластные не только парламент и Кабмин, но и советы на местах. И дополнить их максимально нетронутой судейской системой. Так в президентских руках окажутся подконтрольные ему все три ветви власти. Поэтому не удивительно, что сейчас происходят показательные акции по обновлению судейского корпуса, которые ни к чему не приводят – ни один судья, с которых так громко снимали неприкосновенность, не был наказан, и их дела вообще заглохли. Вспомнить хотя бы дело судьи Оксаны Царевич. Такие акции рассчитаны на европейскую общественность, которая особо не вникает, кого, к примеру, арестовывает ГПУ, главное – ведомство работает. Избирательность они оценить не могут. В чем тут опасность? В том, что этот процесс, который начался во ВСЮ по рассмотрению выводов ВСК, не предусматривался – они должны были лишь утверждать рекомендованное решение. А она начала заново рассматривать всех судей. То есть пошли по обычной процедуре, по которой происходят встречи с судьями, общение, выяснение каких-то деталей. Такие действия не имеют никакого отношения к закону о возобновлении доверия к власти. И потом, если выносится решение об увольнении судьи, а такое решение в истории было только одно, то судье его могут опротестовать. Поэтому когда мы ситуацию рассматриваем в таком широком контексте, то все становится на свои места».

«Да, во вторник дисциплинарная сессия ВСЮ приняла решение открыть дисциплинарное производство по судье Высшего хозяйственного суда Виктору Татькову по обращению Минюста, возможно, наибольшему коррупционеру в судейскому корпусе. Но в контексте общей ситуации мы понимаем, что в лучшем случае ВСЮ не найдет фактов нарушения присяги, и все останется так, как есть. Мы теряем время. Это же не первые решения дисциплинарной секции о рекомендации открытия дисциплинарных производств. Результатов такой работы нет. Все, что происходит, – это бесконечный процесс рассмотрения, перерассмотрения. Такие действия практически невозможно проконтролировать, если только кто-то конкретный не заинтересован в истории отдельного судьи. Я могу предположить, что будут уволены несколько судей. Но их должно быть не несколько, а хотя бы триста. И я уже не говорю, что в Украине восемь тысяч судьей. Если мы будем рассматривать каждого из них, то на это понадобится 25 лет. У меня ясное представление, что таким образом мы не добьемся полного обновления, которого хотим», - дополняет Александра Дрик.

Эксперт настаивает: надо идти другим путем – через Администрацию Президента, чтобы оттуда исходили адекватные изменения в Конституцию касательно обновления судейского корпуса.

«Отсутствие реального наказания хотя бы тех судей, которые очевидно нарушили присягу, только усиливает круговую поруку, всегда существовавшую в судейской среде. Даже честные и порядочные судьи молчаливо поддерживают своих запятнанных коллег. Это убивает те крохи доверия к судьям, которые еще остались в обществе», - уверен юрист Роман Маселко.

Выводы Венецианской комиссии и планы отечественного Минюста

Украина получила выводы Венецианской комиссии. С одной стороны, она указывает на то, что одновременно поменять всех судей нельзя. С другой – говорит о возможности реформирования при условии, что к конкурсу будут допущены все – и те, кто занимал должность судьи, и новые кандидаты. Косвенно это дает надежду на полную перезагрузку системы.

Министр юстиции Павел Петренко считает, что при проведении судейской реформы надо придерживаться нескольких принципов. Первый – найти возможность сформировать полностью новый состав судей. Для этого должны быть внесены упомянутые изменения в Конституцию. Второй – должна измениться структура судов. Это означает, что парламент должен проголосовать соответствующий закон. Сегодня у нас четыре звена судебной системы: местный административный суд, специализированная апелляция, Высший административный суд и Верховный суд. Петренко говорит, что европейцы указывают на сложную систему и предлагают ее упростить. В результате в Украине могут остаться только местные суды, апелляционный и высший, как единая кассационная инстанция. Третий принцип, по мнению, главы Минюста, – отойти от привычной для Украины практики влияния властей на судей. То есть лишить ВР и Президента права решать, кого назначать на должности судей.

Спикер Владимир Гройсман предложил свой начальный путь реформирования: в соответствии с Законом о праве на справедливый суд провести публично и качественно процедуру отбора 800 судей на места тех, кто сейчас стоит в очереди на увольнение, и назначение на должности бессрочно. «Будет уже более чем 10% обновления судейского корпуса», - сказал он. Тем более резерв в Украине есть.

По собственному желанию

Роман БрегейСудья Кировоградского окружного административного суда Роман Брегей - один из тех немногих судей, который уверен, что в Украине должна быть полная перезагрузка системы. Он прямо говорит: если общество не доверяет судьям, оно вправе требовать их замены. По его мнению, судьи, к которым у общества больше всего претензий, должны рассмотреть возможность сложения полномочий, потому что, если они и считают себя правыми, то их поведение убивает веру в правосудие. Судья должен уйти, а потом доказывать свою правоту. А еще судьи не должны сопротивляться открытому конкурсу, ведь такие их действия будут расцениваться как доказательство непорядочности. «Сегодня есть шанс построить государство и не повторять события 2014 года», - говорит он.

«Суд, как старательный работник, должен доказать обществу, своему работодателю, что у последнего нет причин ему не доверять, - уверен Брегей. – Это можно было сделать в течение 2014-2015 годов. Но этого не случилось. В атмосфере тотального недоверия, какие бы суд ни принимал решения, общество доверять ему не будет, поскольку не верит в устойчивое выздоровление системы. А потому работодатель вправе принять решение об обновлении работников – всего судебного корпуса. При этом дав им возможность принять участие в конкурсах. Таким образом общество реализует свое право иметь независимый суд, которому сможет доверять. И это нормально. Возьмем в качестве примера семью. Разве может быть комфортным проживание супругов, которые друг другу не доверяют? Чувство недоверия уничтожает обоих изнутри, наносит вред здоровью и порождает чувство нетерпимости. А эту проблему однозначно надо решать. И решать не словами, а делами. В нашем случае судьи должны доказать ошибочность обвинений общества, а общество дать шанс это доказать».

Правда, кировоградский судья сомневается, что закон о полной перезагрузке судейской системы будет принят вскоре: «Ни одна власть не хочет иметь независимую судебную власть. Такое требование должно стать требованием общества. Общество должно так давить на власть, чтобы у нее не было другого выбора, как принять закон. Скажу откровенно, мне никто не угрожал никогда, потому что знают, что я буду смеяться, а это их еще больше будет раздражать. Я тоже слушал дело о запрете митинга во времена Майдана. И результат был таковым: люди протестовали мирно, а власть забыла дорогу в суд. Я отказал в удовлетворении иска, потому что не могу человеку запретить говорить».

Рано или поздно судьи должны заговорить и разорвать круговую поруку. Вот взять бы, к примеру, судью Ирину Мамонтову. Она должна заговорить. Можно с большой долей вероятности предположить, что бывшая глава Оболонского районного суда Киева знает схему давления на судей во время Майдана. Зимой 2014-го она была вынуждена покинуть должность, ведь ее подчиненные не бросили студентов Киевского национального университета кино и телевидения им. Карпенко-Карого, обвиняемых в организации массовых беспорядков, в СИЗО, а отправили под домашний арест. Сейчас Мамонтова – член Высшего совета юстиции. И в своем единственном интервью узкоспециализированному изданию она заявила: «Я не принимала решений по Майдану». Судьи же, считает она, «выносили решения, руководствуясь своим внутренним убеждением, я ни с кем из них не разговаривала, да и не могла этого делать». Ныне слова противоречат ее поступку.

«Юристы Майдана просили ВСЮ провести расследование факта увольнения Мамонтовой, - говорит Маселко. - Даже если упустить тот момент, что она написала заявление по собственному желанию, то увольнение произошло слишком быстро. Говорят, сама экс-председатель Печерского районного суда Инна Отрош приезжала забирать заявление об увольнении. От даты написания до даты рассмотрения прошло две недели, в то время, как обычно такая процедура продолжается три-шесть месяцев. Я лично написал заявление в ВСЮ с требованием организовать проверку, каким образом происходила процедура увольнения. Мне ответили, что в данный момент совет не уполномочен этим заниматься. Хотя на самом деле у ВСЮ есть документы по этому увольнению, остались работники, которые могут сказать, было ли увольнение по процедуре, существуют ли какие-то основания считать, что имело место давление».

«Я не желаю, чтобы судья Владислав Лысенко провел остаток жизни в тюрьме, - возвращается к разговору автомайдановец Игорь Овдей. - Мне будет достаточно, если он больше не появится в суде как судья. Справедливость должна восторжествовать».