Еще раз об энергетическом кризисе Европы.
Основной проблемой оценки этого кризиса является то, что в 20 году экономика была парализована локдаунами, которые продолжались, хотя и менее масштабно, в 21 году. Поэтому количественно оценивать показатели достаточно сложно.
Тем не менее, есть вполне сложившиеся тенденции, которые мало зависят от колебаний «в моменте».
Последовательный отказ от «грязной энергетики» в Европе привел к тому, что угольная генерация с 2015 года сократилась вдвое. Падение ускорилось как раз в период локдауна: угольные ТЭС в 20 году снизили производство по сравнению с 19 годом сразу на 20 процентов. Падение генерации на атомных станций стало рекордом для этой отрасли — 10 процентов. Газовая генерация в 20 году по сравнению с 19 снизилась на 4 процента — это как раз можно считать влиянием локдаунов.
Взамен «грязной» энергии ускоренными темпами вводятся «зеленые» мощности, в 21 году был зафиксирован рекорд — порядка 30 ГВт. Проблема в том, что ввод «зеленых» мощностей идет медленнее вывода «грязных», а значит, общая устойчивость системы падает — нет резерва по мощности.
Здесь и кроется ответ, касающийся причин кризиса. Первый же серьезный толчок — сокращение поставок российского газа — привел к тому, что резерв был вычерпан, наступил период дефицита энергии. Что сразу же запустило положительную обратную связь, ускоряющую разрыв между спросом и генерацией. Евросоюз начал создавать сверхнормативные запасы газа, изымая его из текущего потребления, чем дополнительно увеличил размер дефицита.
Иначе говоря: политические причины кризиса обострили его, однако базовые предпосылки были заложены достаточно давно и системно. Это не говорит об ошибке стратегического решения о переходе на «зеленую энергию». Это говорит об ошибках управления проектом перехода. Рассинхронизация — следствие именно управленческих провалов, но откровенно говоря, избежать их для столь большой и сложной системы практически невозможно.
Думаю, что пик кризиса еще не пройден, скорее всего, он будет перенесен на следующий год, однако общий подход к решению известен. Его уже продемонстрировал Китай, перезапустивший часть угольных мощностей. Скорее всего, европейцам тоже придется сделать шаг назад, снова открыть часть «грязной» генерации и держать ее, пока не будет создан достаточный запас устойчивости всей системы. Уже есть оценки, что переходный период продлится примерно до 30 года, после чего можно будет начинать снова сокращать «грязную» энергетику.
.
.
