Сильное биополе — это внутренняя сила, высокая самооценка и защита от любого негатива Именно этого нам так час....
Архив
Вернуться назад
17 Апреля 2015
17 Апреля
Интервью08:34
Георгий Канашвили
Интервью
Георгий Канашвили: Саакашвили вернется в Грузию Грузинский опыт и реформаторы — это уже не столько история Грузии, сколько современность Украины. За последние полгода многие представители бывших властей этой страны были приглашены в украинское правительство. А что думают об этом опыте их соотечественники? Одобряют, сочувствуют или осуждают? Об этом и многом другом в интервью «Аналитической Службе Новостей» (АСН) рассказал исполнительный директор одной из самых старейших неправительственных организаций Грузии «Кавказский дом» Георгий Канашвили. — Георгий, Грузия, грузины в прямом значении — неотъемная часть Украины. У нас перенимают грузинский опыт реформ, во власть привлекают грузин. У нас экс-президент Грузии Михаил Саакашвили возглавляет Консультативный международный совет реформ. А у вас он фигурант уголовных дел. Что думаете о происходящем? — Думаю, украинцы сами должны решать, как реформировать страну. Хотя на самом деле есть, что перенимать и у Грузии. Например, успешные реформы полиции, юстиции. А вот в реформировании здравоохранения у нас были серьезные проблемы. Также не надо опираться на опыт Грузии в решении (военных. — Прим. авт.) конфликтов — там явно было допущено много ошибок. Что касается экс-президента, то в Грузии сейчас идет определенная переоценка ситуации. Были моменты, когда очень негативно воспринимали и Саакашвили, и его правительство. Они впоследствии проиграли выборы, к власти пришло новое правительство, политическая коалиция «Грузинская мечта». А сейчас все более позитивно к Саакашвили относятся. — Скучают? — Не могу сказать, что скучают. Сам фактор предыдущего раздражения очень легко объясним. Было проведено большое количество реформ за очень короткое время. Делалось все жестко, структурировано. И очень многие люди оказались на обочине социальных преференций. Также была монополизирована сила. Властную вертикаль выстроили слишком сильную. Структуры безопасности работали мощно, но в негативном смысле: у людей было чувство, что их все время «слушают». Это все негативно повлияло на отношение к Саакашвили и его правительство. — Как думаете, Саакашвили вернется в Грузию или останется в Украине? — Настанет время, когда он вернется. Он — грузинский политик. Когда? Посмотрим. Украинцы должны сами решать, как реформировать страну В 2016 году у нас парламентские выборы. Многое будет завесить от того, как они пройдут, сколько голосов наберет его партия «Единое национальное движение». Если результат будет существенным, то Саакашвили вернется достаточно скоро. Но думаю, что на этих выборах у его партии нет шансов получить право формировать (парламентское. —Прим. авт.) большинство. Если они наберут 20—30% голосов — это будет очень большой успех, но это максимум. — Как в Грузии относятся к уехавшим работать в Украину? — К разным людям — разное отношение. К министру здравоохранения Александру Квиташвили, замминистру МВД Эке Згуладзе — одно, ведь по ним в Грузии нет возбужденных дел. И особого негатива к ним нет. К Саакашвили есть вопросы. Как и к бывшему министру юстиции (Зурабу Адеишвили, фигурирущему в нескольких уголовных делах в Грузии. — Прим. авт.). Насколько известно, сейчас он тоже в Украине. — У нас шутят, что грузинам опасно приезжать в Украину — сразу же отправляют работать во власть. В Грузии назначения соотечественников обсуждают? — Да. Очень активно обсуждаются назначения. Дискуссий по этому поводу много. Фактор Саакашвили как-то негативно влияет на грузино-украинские отношения. Но на уровне правительств, а не общества. Многие боятся того, что они здесь будут достаточно эффективны, что может также со временем негативно повлиять на грузино-украинские отношения. — После предыдущих парламентских выборов часто можно было услышать, что к власти в Грузии пришли пророссийские силы. Это так? — Прошло уже три года. И говорить, что они пророссийские не приходится. Фактор Саакашвили как-то негативно влияет на грузино-украинские отношения Основное стратегическое направление страны не менялось. Есть определенные послабления по каким-то вопросам, но я не вижу проросийства. Просто они, как мне кажется, стараются гармонизировать в каком-то смысле отношения (с РФ. — Прим. авт.). Несмотря на ситуацию, которая сложилась сегодня, Украина не разрывает дипломатические, экономические отношения с Россией. У нас все это было прервано. Наши власти стараются что-то сделать. Да, допускают ошибки, но в общем — подход трезвый. Пророссийства не вижу, надеюсь, и не увижу. — Украине стоило разорвать полностью отношения с РФ? — Это очень и очень сложный вопрос. Разрыв влечет за собой много проблем. Это самая крайняя форма отношений. Надо все очень хорошо взвесить. Не готов ответить. — Вы видите в ближайшем будущем перспективу возобновления суверенитета, территориальной целостности Грузии и Украины? — К сожалению, нет. Общая геополитическая картина не меняется. И, наверное, не будет меняться. Разве, что-то титаническое случится. — Титанические изменения — это что? Развал РФ? — Не могу сказать. Но это точно должно быть что-то чрезвычайное. Фото Виктора Ковальчука
Георгий Канашвили: Саакашвили вернется в Грузию Грузинский опыт и реформаторы — это уже не столько история Грузии, сколько современность Украины. За последние полгода многие представители бывших властей этой страны были приглашены в украинское правительство. А что думают об этом опыте их соотечественники? Одобряют, сочувствуют или осуждают? Об этом и многом другом в интервью «Аналитической Службе Новостей» (АСН) рассказал исполнительный директор одной из самых старейших неправительственных организаций Грузии «Кавказский дом» Георгий Канашвили. — Георгий, Грузия, грузины в прямом значении — неотъемная часть Украины. У нас перенимают грузинский опыт реформ, во власть привлекают грузин. У нас экс-президент Грузии Михаил Саакашвили возглавляет Консультативный международный совет реформ. А у вас он фигурант уголовных дел. Что думаете о происходящем? — Думаю, украинцы сами должны решать, как реформировать страну. Хотя на самом деле есть, что перенимать и у Грузии. Например, успешные реформы полиции, юстиции. А вот в реформировании здравоохранения у нас были серьезные проблемы. Также не надо опираться на опыт Грузии в решении (военных. — Прим. авт.) конфликтов — там явно было допущено много ошибок. Что касается экс-президента, то в Грузии сейчас идет определенная переоценка ситуации. Были моменты, когда очень негативно воспринимали и Саакашвили, и его правительство. Они впоследствии проиграли выборы, к власти пришло новое правительство, политическая коалиция «Грузинская мечта». А сейчас все более позитивно к Саакашвили относятся. — Скучают? — Не могу сказать, что скучают. Сам фактор предыдущего раздражения очень легко объясним. Было проведено большое количество реформ за очень короткое время. Делалось все жестко, структурировано. И очень многие люди оказались на обочине социальных преференций. Также была монополизирована сила. Властную вертикаль выстроили слишком сильную. Структуры безопасности работали мощно, но в негативном смысле: у людей было чувство, что их все время «слушают». Это все негативно повлияло на отношение к Саакашвили и его правительство. — Как думаете, Саакашвили вернется в Грузию или останется в Украине? — Настанет время, когда он вернется. Он — грузинский политик. Когда? Посмотрим. Украинцы должны сами решать, как реформировать страну В 2016 году у нас парламентские выборы. Многое будет завесить от того, как они пройдут, сколько голосов наберет его партия «Единое национальное движение». Если результат будет существенным, то Саакашвили вернется достаточно скоро. Но думаю, что на этих выборах у его партии нет шансов получить право формировать (парламентское. —Прим. авт.) большинство. Если они наберут 20—30% голосов — это будет очень большой успех, но это максимум. — Как в Грузии относятся к уехавшим работать в Украину? — К разным людям — разное отношение. К министру здравоохранения Александру Квиташвили, замминистру МВД Эке Згуладзе — одно, ведь по ним в Грузии нет возбужденных дел. И особого негатива к ним нет. К Саакашвили есть вопросы. Как и к бывшему министру юстиции (Зурабу Адеишвили, фигурирущему в нескольких уголовных делах в Грузии. — Прим. авт.). Насколько известно, сейчас он тоже в Украине. — У нас шутят, что грузинам опасно приезжать в Украину — сразу же отправляют работать во власть. В Грузии назначения соотечественников обсуждают? — Да. Очень активно обсуждаются назначения. Дискуссий по этому поводу много. Фактор Саакашвили как-то негативно влияет на грузино-украинские отношения. Но на уровне правительств, а не общества. Многие боятся того, что они здесь будут достаточно эффективны, что может также со временем негативно повлиять на грузино-украинские отношения. — После предыдущих парламентских выборов часто можно было услышать, что к власти в Грузии пришли пророссийские силы. Это так? — Прошло уже три года. И говорить, что они пророссийские не приходится. Фактор Саакашвили как-то негативно влияет на грузино-украинские отношения Основное стратегическое направление страны не менялось. Есть определенные послабления по каким-то вопросам, но я не вижу проросийства. Просто они, как мне кажется, стараются гармонизировать в каком-то смысле отношения (с РФ. — Прим. авт.). Несмотря на ситуацию, которая сложилась сегодня, Украина не разрывает дипломатические, экономические отношения с Россией. У нас все это было прервано. Наши власти стараются что-то сделать. Да, допускают ошибки, но в общем — подход трезвый. Пророссийства не вижу, надеюсь, и не увижу. — Украине стоило разорвать полностью отношения с РФ? — Это очень и очень сложный вопрос. Разрыв влечет за собой много проблем. Это самая крайняя форма отношений. Надо все очень хорошо взвесить. Не готов ответить. — Вы видите в ближайшем будущем перспективу возобновления суверенитета, территориальной целостности Грузии и Украины? — К сожалению, нет. Общая геополитическая картина не меняется. И, наверное, не будет меняться. Разве, что-то титаническое случится. — Титанические изменения — это что? Развал РФ? — Не могу сказать. Но это точно должно быть что-то чрезвычайное. Фото Виктора Ковальчука
Блог:
Мнения09:21
Политика
Евгений Захаров
Работу Антикоррупционного бюро можно наладить уже к лету
Директор Национального антикоррупционного бюро должен начать с того, чтобы собрать хорошую команду возле себя. Такое мнение «Аналитической службе новостей» выразил секретарь комиссии по избранию директора НАБ, правозащитник Евгений Захаров.
«Реально наладить полноценную работу Бюро можно уже к лету», — сказал Захаров.
Правозащитник исключает, что старт в работе Антикоррупционного бюро может быть отложен из-за судебных исков, которыми отдельные личности пытаются обжаловать конкурсный отбор директора Бюро.
«Я не вижу оснований для судебного обжалования результатов конкурса. Мы все делали очень скрупулезно, аккуратно и в соответствии с законом», — подчеркнул секретарь конкурсной комиссии Евгений Захаров.
Блог:
Мнения12:01
Алексей Гончаренко
Серьезное перераспределение средств уже началось
Первые шаги в сторону децентрализации власти уже сделаны. Об этом в комментарии «Аналитической службе новостей» (АСН) сказал народный депутат, секретарь комитета Верховной Рады по вопросам государственного строительства, региональной политики и местного самоуправления Алексей Гончаренко.
«Когда стартует децентрализация? Она уже проводится. Закон «О добровольном объединении территориальных общин» уже принят. Утвержден закон «Об основах региональной политики». Создан Государственный фонд регионального развития. В этом году местное самоуправление получит 26 миллиардов гривен, - заявил Алексей Гончаренко и добавил, - Несмотря на войну и кризис, серьезное перераспределение средств уже началось».
По словам политика, в первые истории Украины Госфонд регионального развития будет распределять три миллиарда гривен по абсолютно прозрачной формуле, которая учитывает только количество населения в регионе, никакого ручного режима.
«Эффект уже чувствуется. Начался процесс объединения общин – ключевой момент для страны», - сказал Гончаренко.
Также депутат высказал свое личное мнение относительно реформы местного самоуправления.
«Нужно ликвидировать государственные администрации, которые заменят исполнительные органы советов (исполкомы). Следует создавать префектуры, в виде представительств центральной власти на местах, но с очень маленьким штатом – около 20 человек, которые будут смотреть только за тем, чтобы не было сепаратизма и коррупции на местах», - отметил депутат.
Блог:
Мнения13:14
Общество
Владимир Фесенко
Политики вводят людей в стрессовое состояние
Украинские политики допускают ошибку, когда делают заявления о якобы готовящихся массовых беспорядках и наступлении на майские праздники. Такое мнение «Аналитической службе новостей» (АСН) высказал глава Центра прикладных политических исследований «Пента» Владимир Фесенко.
«Политики допускают ошибку, постоянно запугивая людей военными действиями. Думаю, они делают такие заявления от недостатка политического опыта. Но им следует понимать, что в данном случае Путин ловит их на свою удочку, использует в своей психологической войне. Ведь когда они ретранслируют идею о войне 9 мая, к сожалению, они помогают Путину нагнетать страсти в Украине», — считает Владимир Фесенко.
По его словам, не нужно зацикливаться на датах и жить в вечном страхе.
«Политики нас опять вводят в стрессовое состояние. Нужно решать текущие проблемы, а не жить в ожидании чего-то страшного. Лучше страшный конец, чем бесконечный ужас», — говорит эксперт.
Фесенко напомнил, что аналогичные психологические приемы применялись и в прошлом году.
«Помните, в прошлом году нас точно так же запугивали, говорили, что Путин намерен 9 мая провести Парад Победы в Киеве. Многие люди, у которых была возможность, на эти праздники выехали из страны. Боялись войны», — рассказал Фесенко.
Интервью14:29
Юрий Артеменко
Интервью
Юрий Артеменко: «Закон о запрете российских сериалов несовершенный, но стратегически правильный» С июля прошлого года начал работу новый состав Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания. Как утверждает его председатель Юрий Артеменко, они максимально открыты для критики и пожеланий. К ним можно зайти в любое время, высказать претензии в социальных сетях. О том, что нужно делать телеканалам, чтобы у Нацсовета не было к ним претензий, чем заменить российские сериалы и как искать деньги на украинское кино, Юрий Артеменко рассказал в эксклюзивном интервью «Аналитической службе новостей». —Юрий Анатольевич, расскажите, над чем сейчас работает Нацсовет. Что запрещаете, кого лишаете лицензии? —Вы рассуждаете, как телеканал «112». Они тоже постоянно рассказывают, что мы их лишаем лицензии, что является абсолютной ложью. Потому что Нацсовет никого не лишает, это может сделать только суд. Так что это манипуляция. Чем занимаемся мы как регуляторный орган? Готовим условия конкурсов, проводим их, определяем победителей, даем лицензии, а потом следим за их выполнением и соблюдением законодательства. Например, законов о кинематографии, о рекламе и т.д. Кроме того, мы регулируем отношения между зрителями, телекомпаниями и государством. Такие органы есть во всех странах мира. Потому что радиочастотные ресурсы — это достояние народа. Причем ограниченные ресурсы. Нашими лицензиатами являются компании эфирного вещания, спутниковое, провайдеры кабельных сетей. Сейчас активно развивается интернет-телевидение—OTT, IPTV, и мы тоже их пытаемся регулировать в рамках действующего законодательства. К сожалению, законодательство сильно устарело. И мы сейчас, кстати, готовим новый проект Закона о телевидении и радиовещании. Так что еще раз: Нацсовет никого не лишает лицензий, мы только выносим предупреждения. —И много вынесли? —Если конкретно по цифрам, то за полгода мы провели 376 проверок. Это чуть больше, чем предыдущий состав Нацсовета за аналогичный период. Но нужно понимать,в какое время мы живем. Сейчас очень много пропаганды, нарушений законодательства, в том числеЗакона о кинематографии. Так что это адекватное количество. Мы заинтересованы, чтобы этих проверок было меньше. Но для этого нужно, чтобы не было нарушений. А чтобы их не было, нужно, чтобы отрасль сама себя регулировала. И это большая проблема. Потому что телеканалы в свое время создавались не как бизнес, а как средство защиты бизнеса. Как политические проекты. Приходили олигархи — к президенту, премьеру, главе Нацсовета — и говорили: нам нужен телеканал. И разными способами получали частоты. Вливали бешеные деньги, чтобы защитить бизнес, отжать заводик у конкурента, протолкнуть нужного депутата или самому пройти в парламент. Когда грянул кризис (и в этом один из его немногих плюсов), телеканалы начали жить по средствам. Бедные люди стали нищими, среднего достатка — бедными, а олигархи потеряли миллионы. И стали меньше вкладывать в телеканалы. Плюс снизился рынок рекламы. В прошлом году он был на уровне 100 млн долларов, притом что два года назад — 250 миллионов. Для сравнения: в позапрошлом году аналогичный рынок в России составил 5 млрд долларов. Но с другой стороны, этот кризис, отсутствие денег, политические изменения принуждают телеканалы к саморегуляции. Заставляют рассматривать телевидение как бизнес. Телеканалы в свое время создавались не как бизнес, а как средство защиты бизнеса. Как политические проекты. Приходили олигархи — к президенту, премьеру, главе Нацсовета — и говорили: нам нужен телеканал. И разными способами получали частоты —Руководители телеканалов прислушиваются к вашим пожеланиям? Реагируют на предупреждения? —Возьмем известный пример —предупреждение «Интеру» по поводу показа «Новогоднего огонька» с одиозными персонами вроде Кобзона. Можно спорить — является Кобзон врагом Украины или нет, но я ставлю вопрос по-другому. Зачем нужно было это делать в Новый год, зная, что новогоднюю программу будут смотреть и те, у кого сыновья или мужья погибли на войне?! То ли не подумали, то ли по привычке — авось пронесет. Получили предупреждение. Исправились. Мы сняли предупреждение, но взамен «Интер» обязуется строго придерживаться лицензионных условий, действующего законодательства Украины, лучше контролировать редакционную политику. Чтобы в эфире канала не появлялись материалы, которые разжигают вражду, унижают честь и достоинство украинского народа, призывают к агрессивным действиям в отношении граждан Украины. В таком случае никаких вопросов к этому каналу у нас не будет. Что касается —прислушиваются или нет… Когда мы только приступили к работе, буквально на втором заседании к нам врывается группа возмущенных людей: почему идут фильмы, пропагандирующие российскую армию? Сделайте что-то. Мы опешили, ведь это не совсем наша компетенция, а скорее Госкино. Ну или самих владельцев каналов. Тогда мы собрали всех руководителей телеканалов. Говорим: ребята, идет война, гибнут люди. Это же ненормально, когда идет материал в новостях о войне, а после этого начинается сериал, где восхваляются российский спецназ или полиция. И мы им прямо сказали: ребята, регулируйтесь сами. Реакция была разная. Кто-то сказал — да, вы правы, мы сворачиваем показ таких фильмов. Кто-то говорит — да ну, это же не война, а АТО. Кто-то говорит —ну так нельзя, у нас же общая история, культура. Ну а кто-то прямо сказал: мы вбухали 9 миллионов в эти сериалы и не хотим потерять деньги. На что я им сказал: ребята, можно потерять деньги, а можно потерять страну. И тогда вы потеряете все: и деньги, и работу, и все остальное. И они, не приняв никакого решения, разошлись. После чего мы написали письмо в Госкино с просьбой пересмотреть фильмы и либо отозвать прокатные свидетельства, либо не давать их новым фильмам, которые пропагандируют войну. И были запрещены фильмы «Спецназ», «Десантура» и еще несколько. Правда, туда попали фильмы, которые я бы не запрещал. Ну, например, «Ментовские войны» 8 сезон. Отдельный вопрос — почему не 7 или 9. Но дело даже не в этом: там один смельчак-одиночка борется со всей коррупционной правоохранительной системой. Я знаю, что в России окружение Путина очень не любит этого фильма. —Видимо, исходили из логики, что один вид российского шеврона вызывает раздражение у тех, кто потерял близких на войне… —Да, безусловно. Но это — половинчатое решение. Да, пропали самые яркие фильмы о десантниках, но возвеличивание полиции и правоохранительных органов осталось. И актеры одиозные остались. Неужели нужно ждать, чтобы Пореченков начал стрелять, а Охлобыстин — желать смерти украинцам, чтобы запретить их показывать? —Учитывая, что телеканалы не прислушались к вашим пожеланиям, депутаты решили обязать их сделать это, приняв закон. —Да. К нему, конечно, много вопросов. Почему запрещать именно с 2014 года? Потому что революция началась? Но информационная война началась раньше. Давайте с 1991-го запретим. Кроме того, в этот перечень несправедливо попал «Левиафан», который, по сути, ставит крест на российской власти. Теоретически под действие закона попадает и фильм «Несгибаемая («Незламна»)» о подвиге украинской снайперши, чье выступление в Вашингтоне дало старт второму фронту. Ведь в перечне продюсеров фильма — и наше Госкино, и Фонд России. Так что закон нуждается в доработке. Это — компромисс и результат того, что отрасль не отозвалась на запросы общества. Но стратегически он правильный. —К вам не приходили с «чемоданами», предлагая решить вопросы полюбовно? —Да, раньше можно было «порешать вопросы», чтобы Нацсовет закрыл глаза за то или иное нарушение. Но вот мы работаем почти год, а пока что никто не пришел. Я через 4 месяца после начала работы пришел к президенту и говорю: мы как-то не в тренде работаем, у нас нет коррупции. Может, мы что-то не то делаем? Да и указаний вы мне никаких не даете. На что Порошенко сказал: если таких, как вы, будет много, страна состоится. Продолжайте делать то, что делаете. —Хотите сказать, что Администрация Президента не давит на Нацсовет? —Представьте себе, никакого давления! На нас люди давят. В Facebook пишут, на заседания приходят. Те, кто хочет восстановить справедливость — в нечестной выдаче лицензий, в распределении цифровых конкурсов. К сожалению, мы не все успеваем сделать. Ведь многое было сделано как — нечестно, но законно. А где-то прошли сроки для обжалований. Или руки до какой-то проблемы не доходят. Но в любом случае мы стараемся работать честно. Хотим, чтобы эфир был хорошим и у нас было классное телевидение. —Есть ли у вас какой-то рейтинг или антирейтинг телеканалов? Кто-то быстрее откликнулся на призывы пересмотреть контент, кто-то проигнорировал? Нас подсадили на российскую кинонаркотическую иглу. Всем было хорошо: телеканалам не нужно было тратиться, напрягаться, делать свое. А людям предоставили близкую по ментальности телевизионную «жвачку», которая отвлекала от повседневных проблем —Не могу я так говорить. Мы все выросли в одной стране, и говорить, что кто-то становится патриотом быстрее, а кто-то медленнее — некорректно. Может, он в чем-то одном — патриот, а в чем-то нет. Поэтому подход ко всем одинаковый. Они ведь тоже в сложном положении. Ведь после принятия закона возник вопрос: запретить российское запретили, а что вместо? Ведь годами российская пропаганда (судя по всему, умышленно) насаждала нам свою продукцию. Иногда — по заниженным ценам. И украинские телеканалы сознательно или нет подсадили на российскую кинонаркотическую иглу все население. И люди подсели. Всем было хорошо: телеканалам не нужно было напрягаться, делать свое. А людям предоставили близкую по ментальности телевизионную «жвачку», которая отвлекала от повседневных проблем. Но мало кто задумывался, что в этих фильмах проводились определенные идеи — русский мир, русский дух, великая нация. Сейчас эти идеи вызывают раздражение и отторжение. И нужно срочно снимать народ с этой иглы. Для этого предложить что-то качественное взамен. Но для этого нужны деньги. Мы с руководителями телеканалов ходили к министру финансов. И, конечно, ушли ни с чем. Я его понимаю. Вот у него 5 гривен. И он думает, куда их распределить. А тут мы со своим кино. И хотя мы приводим правильные аргументы, что война с Россией началась с информационной войны, но что он может сделать? Ведь он понимает, что это — длинная дорога. А ему нужно отправить деньги учителям, милиционерам, на танки. До нас очередь просто не доходит. Так что делать? Сдаваться? —А олигархи, меценаты не помогут? —Они тоже обеднели в последнее время. Да и патриотами особыми их не назовешь. Вот, президент заявил недавно, что Коломойский—патриот. Да, в силу разных причин он остановил на границе Днепропетровской области сепаратистов. Но подавляющее большинство олигархов трудно назвать патриотами. А значит, и денег на патриотические продукты они не дадут. Возникает вопрос: где брать деньги? Можно сказать: денег нет, и забивать эфиры старыми фильмами. Но тогда будут падать рейтинги телеканалов, не будет рекламы, зрители отвернутся. Второй вариант — искать деньги. Вот, например, сейчас запущен проект «Гвардия», который был создан совместными усилиями украинской студии «1+1» и польского TVPolonia. И я понимаю, что этот фильм будет показан и здесь, и в Польше. Значит, нужно искать варианты копродакшна. Например, приходил к нам директор Одесской киностудии, которая пытается выйти из ситуации оригинальным образом. Пришли к местным производителям вина и сказали: давайте на базе истории о винодельческом бизнесе расскажем историю о любви. На такое деньги можно найти. Или вот сейчас —большой запрос общества на тему борьбы с коррупцией. Есть деньги у МВД, у международных структур, которые нам помогают. Можно придумать идею сериала — «Антикоррупционное бюро». Сюда можно впихнуть и любовь, и боевик. И деньги можно найти. И продать потом его в другие страны. Можно и факты истории найти. Столько славных украинцев, истории которых достойны экранизации! Тот же Сикорский, который создал вертолет, у которого своя школа в Америке. Он — мировая легенда. Почему бы не сделать о нем фильм или сериал и не попросить американских спонсоров пяток миллионов долларов на это?Этот фильм потом купят во всех странах, где есть вертолеты Сикорского. Для этого нужно несколько вещей: время, деньги, желание телеканалов и терпение телезрителей. —Юго-восток страны, который и так не жалует украинских каналов, после уменьшения российского контента вообще перестанет их смотреть. Так что, получается, они ни слова правды не услышат? —Это неизбежные издержки. Я не могу оставаться в стороне, если в эфирном пространстве Украины звучат призывы к войне. Запрещая вещание каналов, мы защищаем стариков и детей. Люди среднего возраста, у которых есть доступ к Интернету, имеют возможность получать информацию из других источников. Они могут отличить ложь от правды. А старику спрыгнуть невозможно. Принудительно заставить смотреть украинские каналы мы не можем, но обязаны ограничить возможность людей смотреть лживую пропаганду. И не надо мне говорить о свободе слова, которую мы якобы нарушаем. Ведь, как сказал один из лидеров российской оппозиции Гарри Каспаров, голос врага и свобода слова — это разные вещи. Кому, как не ему, это знать. —Как вы регулируете ситуацию с иностранными телеканалами? Просто выносите их из эфира или тоже выносите какие-то предупреждения, пишете письма? —Конечно, мы общаемся, делаем все цивилизованно. Вот, например, телеканал «Беларусь-24», который идет у нас в кабельных сетях. Никаких претензий к нему не было. И тут вдруг в 5 утра они запускают передачу, где журналист рассказывает об «украинской хунте», «карателях» и т.д. Мы единогласно приняли решение ограничить вещание этого телеканала в украинском эфире. Какое-то время спустя к нам обратились МИД Беларуси и руководство канала. Мы им объяснили. После чего они прислали письмо и уведомили нас, что эта программа выпадает из их общей концепции, они ее снимают с эфира, ведущего увольняют. Все, проблем нет. Мы снова разрешили вещание. Есть и другие примеры. Российский телеканал «Техно-24», который показывал достижения науки и техники. Никаких претензий к нему не было. Но 2 месяца назад они решили, что будут демонстрировать достижения военной техники России. Естественно, мы должны его запретить. Если люди будут смотреть, какой прекрасный «Ураган» и как он косит людей, то понятно, какую реакцию это вызовет. Один из последних примеров — наша переписка с руководством телеканала «Мир-24».После чего его руководитель написал нам возмущенное письмо: на каком основании вы запретили? Мы направили ответ, где четко указали все случаи оскорбления Украины, призывов к войне, смене конституционного строя и прочее, которые допускали журналисты этого канала. И в конце резюме: просим внести изменения в редакционную политику телеканала, и тогда можно будет рассматривать вопрос о возобновлении вещания. Не думаю, что они ответят. Но мы поступили честно. —Как продвигается ситуация с украинским иновещанием? Надо же как-то отвечать на российскую пропаганду. —Это больше вопрос к министру Юрию Стецю. Я, кстати, с самого начала поддерживал создание такого министерства. Сейчас оно постепенно начинает становиться генштабом информационной войны. Вот один из последних примеров того, чем оно занимается. Собрали на совещание нас, представителей украинского центра радиочастот, государственные каналы и говорят: нам нужно вещание в такой-то точке Донецкой области. Вы просчитайте частоты, предложите программный продукт, чтобы там были включения общественного радио, военного телевидения. Ведь это должно быть особое вещание на Донбасс. Спрашивают: Нацсовет — дадите лицензию? Да, будет частота, дадим лицензию. Это правильный подход — взаимодействие со всеми структурами. Сейчас Мининформации занимается вопросом иновещания на базе канала БТБ. Там было много технических проблем — как сохранить имущество на балансе, творческий коллектив. Сейчас вроде вышли на финишную прямую, скоро канал будет вещать на весь мир. Конечно, он не взорвет мирового информационного пространства. Хотя бы потому, что денег у нас не так много. Мы посчитали минимальный бюджет — 5 миллионов долларов. А у той же RussiaToday— 15 миллиардов. Но ведь они годами внедрялись во все мировые сети. Насколько я знаю, в свое время была разработана программа. Российским туристам, которые ехали в Турцию, раздавали записки на турецком и английском языках: почему в вашем отеле нет РТР, я хочу смотреть этот канал и я больше не приеду, если его не будет. Пожалуйста, свяжитесь с менеджерами канала, и вам обеспечат подключение. И менеджеры отелей, конечно, заключали договоры с каналом, чтобы не потерять туристов. И таким образом они проникали в сети. Сейчас мы только начинаем проходить этот путь. Тот же «1+1» запустил телеканал UkraineToday. У них уже 15 миллионов аудитория, и она с каждым днем растет. Они ездят по странам Восточной Европы, заключают договоры с кабельными сетями, финансово их стимулируют. —А как быть с крымскотатарским телеканалом АТР, запрещенным в Крыму? Готов ли Нацсовет предоставить лицензию на вещание на какой-то из украинских частот? —Да. Все государственные органы и простые люди будут помогать крымским татарам. Сейчас АТР определяется со своим форматом вещания. В любом случае мяч — на стороне АТР. Мы рядом и поможем им. —Недавно была громкая презентация общественного телевидения, которое так долго ждали. Неужели оно у нас и правда заработает? —Очень на это надеюсь. Что такое общественное телевидение? Это значит независимое, вернее, зависимое только от людей. Значит, общество само за него платит, регулирует контент и управляет им. Так во всех странах. Где-то плата за общественное ТВ взимается в виде налогов, где-то входит в стоимость телевизора при покупке. Функции Нацсовета в этом плане достаточно простые, но ответственные. И наша функция — избрать Наблюдательный совет, который потом изберет директора. Как он избирается по закону? Мы объявили конкурс, пригласили общественные организации делегировать своих представителей. Нам нужно избрать 9 представителей от общественности, а остальных изберет парламент —по одному от каждой фракции. А наши 9 человек должны представлять разные отрасли — от журналистики, местного самоуправления, науки, молодежных организаций и т.д. Но мы столкнулись с проблемой, что количество заявок на конкурс минимальное. Нам нужно было 45 заявок, а нам пришло 30. Дело в том, что по старому закону должны были быть представители общественных организаций, которые имеют всеукраинский статус. Но у нас их не так много. Например, сайт «Телекритика» — известный в сфере медиа. Но у него нет статуса всеукраинского. —Так, может, поменять условия конкурса? —Да, в новой редакции закона депутаты сняли это ограничение. Тот конкурс мы приостановили. Сейчас закон подписан, объявляем новый отбор, доберем необходимых кандидатов. После чего эти претенденты в рамках отраслей должны собраться на свои конференции и выбрать одного от каждой отрасли. Для проведения конкурса нужно месяца три. Затем Гостелерадио и УТ-1 законом отведено полгода на официальный запуск. Нужно решить юридические и финансовые вопросы. Поэтому реально канал заработает с 1 января 2016 года. Это де-юре. А де-факто в ближайшее время по контенту уже можно делать общественное телевидение. —Телеканалы имеют огромное влияние на людей. Как вы считаете, должны ли они делать продукт, который бы поднимал моральный дух украинцев, уровень патриотизма? —Знаете, я был всегда против Нацкомиссии по морали. Потому что мораль нельзя навязать или прописать в законе. Она впитывается с молоком матери, воспитанием. Точно так же нельзя заставить стать патриотом. Лучшего пути, чем саморегуляция, самовоспитание, нет. Должна быть саморегуляция и среди олигархов, и среди владельцев каналов. Если сравнить с человеческим организмом, то страна долгое время болела. Была гангрена. Можно было вообще отрезать ногу, но вовремя спохватились. И теперь у нас локально — где-то загнило, где-то зажило, где-то сами помазали, где-то врачи помогли. Время непростое, страна болеет. Но не все так плохо. Выздоравливаем. Фото Виктора Ковальчука
Юрий Артеменко: «Закон о запрете российских сериалов несовершенный, но стратегически правильный» С июля прошлого года начал работу новый состав Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания. Как утверждает его председатель Юрий Артеменко, они максимально открыты для критики и пожеланий. К ним можно зайти в любое время, высказать претензии в социальных сетях. О том, что нужно делать телеканалам, чтобы у Нацсовета не было к ним претензий, чем заменить российские сериалы и как искать деньги на украинское кино, Юрий Артеменко рассказал в эксклюзивном интервью «Аналитической службе новостей». —Юрий Анатольевич, расскажите, над чем сейчас работает Нацсовет. Что запрещаете, кого лишаете лицензии? —Вы рассуждаете, как телеканал «112». Они тоже постоянно рассказывают, что мы их лишаем лицензии, что является абсолютной ложью. Потому что Нацсовет никого не лишает, это может сделать только суд. Так что это манипуляция. Чем занимаемся мы как регуляторный орган? Готовим условия конкурсов, проводим их, определяем победителей, даем лицензии, а потом следим за их выполнением и соблюдением законодательства. Например, законов о кинематографии, о рекламе и т.д. Кроме того, мы регулируем отношения между зрителями, телекомпаниями и государством. Такие органы есть во всех странах мира. Потому что радиочастотные ресурсы — это достояние народа. Причем ограниченные ресурсы. Нашими лицензиатами являются компании эфирного вещания, спутниковое, провайдеры кабельных сетей. Сейчас активно развивается интернет-телевидение—OTT, IPTV, и мы тоже их пытаемся регулировать в рамках действующего законодательства. К сожалению, законодательство сильно устарело. И мы сейчас, кстати, готовим новый проект Закона о телевидении и радиовещании. Так что еще раз: Нацсовет никого не лишает лицензий, мы только выносим предупреждения. —И много вынесли? —Если конкретно по цифрам, то за полгода мы провели 376 проверок. Это чуть больше, чем предыдущий состав Нацсовета за аналогичный период. Но нужно понимать,в какое время мы живем. Сейчас очень много пропаганды, нарушений законодательства, в том числеЗакона о кинематографии. Так что это адекватное количество. Мы заинтересованы, чтобы этих проверок было меньше. Но для этого нужно, чтобы не было нарушений. А чтобы их не было, нужно, чтобы отрасль сама себя регулировала. И это большая проблема. Потому что телеканалы в свое время создавались не как бизнес, а как средство защиты бизнеса. Как политические проекты. Приходили олигархи — к президенту, премьеру, главе Нацсовета — и говорили: нам нужен телеканал. И разными способами получали частоты. Вливали бешеные деньги, чтобы защитить бизнес, отжать заводик у конкурента, протолкнуть нужного депутата или самому пройти в парламент. Когда грянул кризис (и в этом один из его немногих плюсов), телеканалы начали жить по средствам. Бедные люди стали нищими, среднего достатка — бедными, а олигархи потеряли миллионы. И стали меньше вкладывать в телеканалы. Плюс снизился рынок рекламы. В прошлом году он был на уровне 100 млн долларов, притом что два года назад — 250 миллионов. Для сравнения: в позапрошлом году аналогичный рынок в России составил 5 млрд долларов. Но с другой стороны, этот кризис, отсутствие денег, политические изменения принуждают телеканалы к саморегуляции. Заставляют рассматривать телевидение как бизнес. Телеканалы в свое время создавались не как бизнес, а как средство защиты бизнеса. Как политические проекты. Приходили олигархи — к президенту, премьеру, главе Нацсовета — и говорили: нам нужен телеканал. И разными способами получали частоты —Руководители телеканалов прислушиваются к вашим пожеланиям? Реагируют на предупреждения? —Возьмем известный пример —предупреждение «Интеру» по поводу показа «Новогоднего огонька» с одиозными персонами вроде Кобзона. Можно спорить — является Кобзон врагом Украины или нет, но я ставлю вопрос по-другому. Зачем нужно было это делать в Новый год, зная, что новогоднюю программу будут смотреть и те, у кого сыновья или мужья погибли на войне?! То ли не подумали, то ли по привычке — авось пронесет. Получили предупреждение. Исправились. Мы сняли предупреждение, но взамен «Интер» обязуется строго придерживаться лицензионных условий, действующего законодательства Украины, лучше контролировать редакционную политику. Чтобы в эфире канала не появлялись материалы, которые разжигают вражду, унижают честь и достоинство украинского народа, призывают к агрессивным действиям в отношении граждан Украины. В таком случае никаких вопросов к этому каналу у нас не будет. Что касается —прислушиваются или нет… Когда мы только приступили к работе, буквально на втором заседании к нам врывается группа возмущенных людей: почему идут фильмы, пропагандирующие российскую армию? Сделайте что-то. Мы опешили, ведь это не совсем наша компетенция, а скорее Госкино. Ну или самих владельцев каналов. Тогда мы собрали всех руководителей телеканалов. Говорим: ребята, идет война, гибнут люди. Это же ненормально, когда идет материал в новостях о войне, а после этого начинается сериал, где восхваляются российский спецназ или полиция. И мы им прямо сказали: ребята, регулируйтесь сами. Реакция была разная. Кто-то сказал — да, вы правы, мы сворачиваем показ таких фильмов. Кто-то говорит — да ну, это же не война, а АТО. Кто-то говорит —ну так нельзя, у нас же общая история, культура. Ну а кто-то прямо сказал: мы вбухали 9 миллионов в эти сериалы и не хотим потерять деньги. На что я им сказал: ребята, можно потерять деньги, а можно потерять страну. И тогда вы потеряете все: и деньги, и работу, и все остальное. И они, не приняв никакого решения, разошлись. После чего мы написали письмо в Госкино с просьбой пересмотреть фильмы и либо отозвать прокатные свидетельства, либо не давать их новым фильмам, которые пропагандируют войну. И были запрещены фильмы «Спецназ», «Десантура» и еще несколько. Правда, туда попали фильмы, которые я бы не запрещал. Ну, например, «Ментовские войны» 8 сезон. Отдельный вопрос — почему не 7 или 9. Но дело даже не в этом: там один смельчак-одиночка борется со всей коррупционной правоохранительной системой. Я знаю, что в России окружение Путина очень не любит этого фильма. —Видимо, исходили из логики, что один вид российского шеврона вызывает раздражение у тех, кто потерял близких на войне… —Да, безусловно. Но это — половинчатое решение. Да, пропали самые яркие фильмы о десантниках, но возвеличивание полиции и правоохранительных органов осталось. И актеры одиозные остались. Неужели нужно ждать, чтобы Пореченков начал стрелять, а Охлобыстин — желать смерти украинцам, чтобы запретить их показывать? —Учитывая, что телеканалы не прислушались к вашим пожеланиям, депутаты решили обязать их сделать это, приняв закон. —Да. К нему, конечно, много вопросов. Почему запрещать именно с 2014 года? Потому что революция началась? Но информационная война началась раньше. Давайте с 1991-го запретим. Кроме того, в этот перечень несправедливо попал «Левиафан», который, по сути, ставит крест на российской власти. Теоретически под действие закона попадает и фильм «Несгибаемая («Незламна»)» о подвиге украинской снайперши, чье выступление в Вашингтоне дало старт второму фронту. Ведь в перечне продюсеров фильма — и наше Госкино, и Фонд России. Так что закон нуждается в доработке. Это — компромисс и результат того, что отрасль не отозвалась на запросы общества. Но стратегически он правильный. —К вам не приходили с «чемоданами», предлагая решить вопросы полюбовно? —Да, раньше можно было «порешать вопросы», чтобы Нацсовет закрыл глаза за то или иное нарушение. Но вот мы работаем почти год, а пока что никто не пришел. Я через 4 месяца после начала работы пришел к президенту и говорю: мы как-то не в тренде работаем, у нас нет коррупции. Может, мы что-то не то делаем? Да и указаний вы мне никаких не даете. На что Порошенко сказал: если таких, как вы, будет много, страна состоится. Продолжайте делать то, что делаете. —Хотите сказать, что Администрация Президента не давит на Нацсовет? —Представьте себе, никакого давления! На нас люди давят. В Facebook пишут, на заседания приходят. Те, кто хочет восстановить справедливость — в нечестной выдаче лицензий, в распределении цифровых конкурсов. К сожалению, мы не все успеваем сделать. Ведь многое было сделано как — нечестно, но законно. А где-то прошли сроки для обжалований. Или руки до какой-то проблемы не доходят. Но в любом случае мы стараемся работать честно. Хотим, чтобы эфир был хорошим и у нас было классное телевидение. —Есть ли у вас какой-то рейтинг или антирейтинг телеканалов? Кто-то быстрее откликнулся на призывы пересмотреть контент, кто-то проигнорировал? Нас подсадили на российскую кинонаркотическую иглу. Всем было хорошо: телеканалам не нужно было тратиться, напрягаться, делать свое. А людям предоставили близкую по ментальности телевизионную «жвачку», которая отвлекала от повседневных проблем —Не могу я так говорить. Мы все выросли в одной стране, и говорить, что кто-то становится патриотом быстрее, а кто-то медленнее — некорректно. Может, он в чем-то одном — патриот, а в чем-то нет. Поэтому подход ко всем одинаковый. Они ведь тоже в сложном положении. Ведь после принятия закона возник вопрос: запретить российское запретили, а что вместо? Ведь годами российская пропаганда (судя по всему, умышленно) насаждала нам свою продукцию. Иногда — по заниженным ценам. И украинские телеканалы сознательно или нет подсадили на российскую кинонаркотическую иглу все население. И люди подсели. Всем было хорошо: телеканалам не нужно было напрягаться, делать свое. А людям предоставили близкую по ментальности телевизионную «жвачку», которая отвлекала от повседневных проблем. Но мало кто задумывался, что в этих фильмах проводились определенные идеи — русский мир, русский дух, великая нация. Сейчас эти идеи вызывают раздражение и отторжение. И нужно срочно снимать народ с этой иглы. Для этого предложить что-то качественное взамен. Но для этого нужны деньги. Мы с руководителями телеканалов ходили к министру финансов. И, конечно, ушли ни с чем. Я его понимаю. Вот у него 5 гривен. И он думает, куда их распределить. А тут мы со своим кино. И хотя мы приводим правильные аргументы, что война с Россией началась с информационной войны, но что он может сделать? Ведь он понимает, что это — длинная дорога. А ему нужно отправить деньги учителям, милиционерам, на танки. До нас очередь просто не доходит. Так что делать? Сдаваться? —А олигархи, меценаты не помогут? —Они тоже обеднели в последнее время. Да и патриотами особыми их не назовешь. Вот, президент заявил недавно, что Коломойский—патриот. Да, в силу разных причин он остановил на границе Днепропетровской области сепаратистов. Но подавляющее большинство олигархов трудно назвать патриотами. А значит, и денег на патриотические продукты они не дадут. Возникает вопрос: где брать деньги? Можно сказать: денег нет, и забивать эфиры старыми фильмами. Но тогда будут падать рейтинги телеканалов, не будет рекламы, зрители отвернутся. Второй вариант — искать деньги. Вот, например, сейчас запущен проект «Гвардия», который был создан совместными усилиями украинской студии «1+1» и польского TVPolonia. И я понимаю, что этот фильм будет показан и здесь, и в Польше. Значит, нужно искать варианты копродакшна. Например, приходил к нам директор Одесской киностудии, которая пытается выйти из ситуации оригинальным образом. Пришли к местным производителям вина и сказали: давайте на базе истории о винодельческом бизнесе расскажем историю о любви. На такое деньги можно найти. Или вот сейчас —большой запрос общества на тему борьбы с коррупцией. Есть деньги у МВД, у международных структур, которые нам помогают. Можно придумать идею сериала — «Антикоррупционное бюро». Сюда можно впихнуть и любовь, и боевик. И деньги можно найти. И продать потом его в другие страны. Можно и факты истории найти. Столько славных украинцев, истории которых достойны экранизации! Тот же Сикорский, который создал вертолет, у которого своя школа в Америке. Он — мировая легенда. Почему бы не сделать о нем фильм или сериал и не попросить американских спонсоров пяток миллионов долларов на это?Этот фильм потом купят во всех странах, где есть вертолеты Сикорского. Для этого нужно несколько вещей: время, деньги, желание телеканалов и терпение телезрителей. —Юго-восток страны, который и так не жалует украинских каналов, после уменьшения российского контента вообще перестанет их смотреть. Так что, получается, они ни слова правды не услышат? —Это неизбежные издержки. Я не могу оставаться в стороне, если в эфирном пространстве Украины звучат призывы к войне. Запрещая вещание каналов, мы защищаем стариков и детей. Люди среднего возраста, у которых есть доступ к Интернету, имеют возможность получать информацию из других источников. Они могут отличить ложь от правды. А старику спрыгнуть невозможно. Принудительно заставить смотреть украинские каналы мы не можем, но обязаны ограничить возможность людей смотреть лживую пропаганду. И не надо мне говорить о свободе слова, которую мы якобы нарушаем. Ведь, как сказал один из лидеров российской оппозиции Гарри Каспаров, голос врага и свобода слова — это разные вещи. Кому, как не ему, это знать. —Как вы регулируете ситуацию с иностранными телеканалами? Просто выносите их из эфира или тоже выносите какие-то предупреждения, пишете письма? —Конечно, мы общаемся, делаем все цивилизованно. Вот, например, телеканал «Беларусь-24», который идет у нас в кабельных сетях. Никаких претензий к нему не было. И тут вдруг в 5 утра они запускают передачу, где журналист рассказывает об «украинской хунте», «карателях» и т.д. Мы единогласно приняли решение ограничить вещание этого телеканала в украинском эфире. Какое-то время спустя к нам обратились МИД Беларуси и руководство канала. Мы им объяснили. После чего они прислали письмо и уведомили нас, что эта программа выпадает из их общей концепции, они ее снимают с эфира, ведущего увольняют. Все, проблем нет. Мы снова разрешили вещание. Есть и другие примеры. Российский телеканал «Техно-24», который показывал достижения науки и техники. Никаких претензий к нему не было. Но 2 месяца назад они решили, что будут демонстрировать достижения военной техники России. Естественно, мы должны его запретить. Если люди будут смотреть, какой прекрасный «Ураган» и как он косит людей, то понятно, какую реакцию это вызовет. Один из последних примеров — наша переписка с руководством телеканала «Мир-24».После чего его руководитель написал нам возмущенное письмо: на каком основании вы запретили? Мы направили ответ, где четко указали все случаи оскорбления Украины, призывов к войне, смене конституционного строя и прочее, которые допускали журналисты этого канала. И в конце резюме: просим внести изменения в редакционную политику телеканала, и тогда можно будет рассматривать вопрос о возобновлении вещания. Не думаю, что они ответят. Но мы поступили честно. —Как продвигается ситуация с украинским иновещанием? Надо же как-то отвечать на российскую пропаганду. —Это больше вопрос к министру Юрию Стецю. Я, кстати, с самого начала поддерживал создание такого министерства. Сейчас оно постепенно начинает становиться генштабом информационной войны. Вот один из последних примеров того, чем оно занимается. Собрали на совещание нас, представителей украинского центра радиочастот, государственные каналы и говорят: нам нужно вещание в такой-то точке Донецкой области. Вы просчитайте частоты, предложите программный продукт, чтобы там были включения общественного радио, военного телевидения. Ведь это должно быть особое вещание на Донбасс. Спрашивают: Нацсовет — дадите лицензию? Да, будет частота, дадим лицензию. Это правильный подход — взаимодействие со всеми структурами. Сейчас Мининформации занимается вопросом иновещания на базе канала БТБ. Там было много технических проблем — как сохранить имущество на балансе, творческий коллектив. Сейчас вроде вышли на финишную прямую, скоро канал будет вещать на весь мир. Конечно, он не взорвет мирового информационного пространства. Хотя бы потому, что денег у нас не так много. Мы посчитали минимальный бюджет — 5 миллионов долларов. А у той же RussiaToday— 15 миллиардов. Но ведь они годами внедрялись во все мировые сети. Насколько я знаю, в свое время была разработана программа. Российским туристам, которые ехали в Турцию, раздавали записки на турецком и английском языках: почему в вашем отеле нет РТР, я хочу смотреть этот канал и я больше не приеду, если его не будет. Пожалуйста, свяжитесь с менеджерами канала, и вам обеспечат подключение. И менеджеры отелей, конечно, заключали договоры с каналом, чтобы не потерять туристов. И таким образом они проникали в сети. Сейчас мы только начинаем проходить этот путь. Тот же «1+1» запустил телеканал UkraineToday. У них уже 15 миллионов аудитория, и она с каждым днем растет. Они ездят по странам Восточной Европы, заключают договоры с кабельными сетями, финансово их стимулируют. —А как быть с крымскотатарским телеканалом АТР, запрещенным в Крыму? Готов ли Нацсовет предоставить лицензию на вещание на какой-то из украинских частот? —Да. Все государственные органы и простые люди будут помогать крымским татарам. Сейчас АТР определяется со своим форматом вещания. В любом случае мяч — на стороне АТР. Мы рядом и поможем им. —Недавно была громкая презентация общественного телевидения, которое так долго ждали. Неужели оно у нас и правда заработает? —Очень на это надеюсь. Что такое общественное телевидение? Это значит независимое, вернее, зависимое только от людей. Значит, общество само за него платит, регулирует контент и управляет им. Так во всех странах. Где-то плата за общественное ТВ взимается в виде налогов, где-то входит в стоимость телевизора при покупке. Функции Нацсовета в этом плане достаточно простые, но ответственные. И наша функция — избрать Наблюдательный совет, который потом изберет директора. Как он избирается по закону? Мы объявили конкурс, пригласили общественные организации делегировать своих представителей. Нам нужно избрать 9 представителей от общественности, а остальных изберет парламент —по одному от каждой фракции. А наши 9 человек должны представлять разные отрасли — от журналистики, местного самоуправления, науки, молодежных организаций и т.д. Но мы столкнулись с проблемой, что количество заявок на конкурс минимальное. Нам нужно было 45 заявок, а нам пришло 30. Дело в том, что по старому закону должны были быть представители общественных организаций, которые имеют всеукраинский статус. Но у нас их не так много. Например, сайт «Телекритика» — известный в сфере медиа. Но у него нет статуса всеукраинского. —Так, может, поменять условия конкурса? —Да, в новой редакции закона депутаты сняли это ограничение. Тот конкурс мы приостановили. Сейчас закон подписан, объявляем новый отбор, доберем необходимых кандидатов. После чего эти претенденты в рамках отраслей должны собраться на свои конференции и выбрать одного от каждой отрасли. Для проведения конкурса нужно месяца три. Затем Гостелерадио и УТ-1 законом отведено полгода на официальный запуск. Нужно решить юридические и финансовые вопросы. Поэтому реально канал заработает с 1 января 2016 года. Это де-юре. А де-факто в ближайшее время по контенту уже можно делать общественное телевидение. —Телеканалы имеют огромное влияние на людей. Как вы считаете, должны ли они делать продукт, который бы поднимал моральный дух украинцев, уровень патриотизма? —Знаете, я был всегда против Нацкомиссии по морали. Потому что мораль нельзя навязать или прописать в законе. Она впитывается с молоком матери, воспитанием. Точно так же нельзя заставить стать патриотом. Лучшего пути, чем саморегуляция, самовоспитание, нет. Должна быть саморегуляция и среди олигархов, и среди владельцев каналов. Если сравнить с человеческим организмом, то страна долгое время болела. Была гангрена. Можно было вообще отрезать ногу, но вовремя спохватились. И теперь у нас локально — где-то загнило, где-то зажило, где-то сами помазали, где-то врачи помогли. Время непростое, страна болеет. Но не все так плохо. Выздоравливаем. Фото Виктора Ковальчука
Напитки — это не только способ утоления жажды, но и источник сил Укрепить иммунитет и биополе представителям З....
Существует множество символов успеха и денег Если правильно ими воспользоваться, можно привлечь счастье, благо....
С помощью уборки можно не только превратить свой дом в уютное пространство, но и избежать проблем с деньгами С....
Лунный календарь станет отличным подспорьем для каждого из нас Современные подсказки астрологов помогут начать....
/-0,9078528881073-/
/-pc-/
Top